ПАВЕЛ ПАВЕЛ

Есть два Дэвида Ковердейла. Один — тот, которого знают все. Суперзвезда 80-х, длинноволосый блондин из клипов MTV, раскачивающий микрофонную стойку и поющий о сладкой любви с недвусмысленными намеками, стоя на капоте "Ягуара". Это образ, который принес ему миллионы, мировую славу и место в пантеоне глэм-метала. Но есть и второй Дэвид Ковердейл, которого знают и ценят гораздо меньше, но который, возможно, гораздо более впечатляет. Это — ГОЛОС. Мощный, глубокий, блюзовый баритон, способный передать всю гамму эмоций — от ярости до нежности. Это вокалист, который мог бы стать национальным достоянием Британии наравне с Полом Роджерсом или Робертом Плантом, если бы чуть меньше пел о том, что происходит в его обтягивающих джинсах. Его карьера — это настоящие американские горки, полные драматических поворотов. В 1973 году, почти невероятный по сегодняшним меркам случай, он, будучи никому не известным 22-летним продавцом в бутике, отправил кассету в Deep Purple и получил работу, заменив у мик

Есть два Дэвида Ковердейла. Один — тот, которого знают все. Суперзвезда 80-х, длинноволосый блондин из клипов MTV, раскачивающий микрофонную стойку и поющий о сладкой любви с недвусмысленными намеками, стоя на капоте "Ягуара". Это образ, который принес ему миллионы, мировую славу и место в пантеоне глэм-метала. Но есть и второй Дэвид Ковердейл, которого знают и ценят гораздо меньше, но который, возможно, гораздо более впечатляет. Это — ГОЛОС. Мощный, глубокий, блюзовый баритон, способный передать всю гамму эмоций — от ярости до нежности. Это вокалист, который мог бы стать национальным достоянием Британии наравне с Полом Роджерсом или Робертом Плантом, если бы чуть меньше пел о том, что происходит в его обтягивающих джинсах. Его карьера — это настоящие американские горки, полные драматических поворотов. В 1973 году, почти невероятный по сегодняшним меркам случай, он, будучи никому не известным 22-летним продавцом в бутике, отправил кассету в Deep Purple и получил работу, заменив у мик