Вера Шатова - Расчектаева

- Откажись от нее. – Советовал аббат. Молодая мать беспомощно смотрела на него, но только покачала головой. Тогда уговоры пошли по кругу. Несколько недель спустя аббат Беверли добился, чего хотел – Агата Нойс отправилась в стены монастыря, а ее маленькую дочь отдали образцовой (но увы, бесплодной!) супружеской паре. И всё равно девочку в Несборо называли «дитя греха». Никто не знал, кто был отцом Урсулы Саузейл. Эту тайну ее молоденькая мать унесла с собой в могилу. Как ни старался аббат Беверли, как ни давили на Агату соседи, она не назвала имени. Оттого-то малышку, появившуюся на свет майской грозовой ночью 1488 года, дразнили «дочкой дьявола». Дело было в том, что пятнадцатилетняя Агата успела прославиться как знахарка. Буквально с рождения она впитывала науку врачевания, узнавала свойства трав, определяла, где у человека болит. Иногда к ней приходили лечить душевные раны – женщины округи считали, что Агата глядит в будущее. «Останется ли он со мной?» - Горестно восклицали обманутые

Ей было 62 года когда она в седьмой раз вышла замуж. Брак, навязанный обоим, был нежеланным. И в первую брачную ночь Фатьма предъявила новоявленному мужу список требований. Фатьма была дочерью Кёсем султан и Ахмеда, родившейся примерно в 1606 году. Как османская принцесса, она с самого начала имела гораздо более выгодное положение, чем другие женщины в империи, даже в сравнении с собственной матерью. Сёстры и дочери султанов обычно выходили замуж за влиятельных османских сановников. Их браки, как правило, устраивались их матерями и бабками по отцовской линии так, чтобы они имели политическую пользу. Но сами принцессы имели право хотя бы на моногамный брак — никакого гарема из красавиц. Они даже могли отказаться от консуммации брака до тех пор, пока не были к этому готовы. Более того, если супруг не оправдывал их ожиданий, они могли потребовать развода. Когда брак был решён, султан дарил своей дочери или сестре дворец, в котором молодая пара могла поселиться. Считалось, что целомудрие н

Двадцатидвухлетняя Виктория Маслова из Заводоуковска Тюменской области поступила в отделение терапии местной больницы №12 в августе 2018 года. По вине своей матери Любови Николаевны, инвалид оказалась в страшной ситуации: женщина на три дня закрыла её в пустой квартире, а сама в это время распивала спиртные напитки с собутыльниками. Рассказать общественности о вопиющем случае решила пациентка стационара, Елена. По её словам, именно она стала свидетелем «леденящей душу истории» за несколько дней пребывания в стационаре Заводоуковской больницы. – Эта жуть происходила в течении многих лет. Не в лесу, не в какой-то заброшенной деревне, а в центре города Заводоуковска, – возмущается женщина. – Виктория Маслова – инвалид с детства, самостоятельно не передвигается, обслуживать себя не может. Из закрытой квартиры девушку спасли сотрудники службы МЧС. Все три дня Виктория кричала, так как у нее начались сильные приступы в связи с мочекаменной болезнью и гастритом. Она кричала от голода, холода,

Маргарита Аркадьевна всегда гордилась своим сыном, Всеволодом. И — сказать по правде — более чем заслужено. К тридцати трём годам тот уже был владельцем довольно крупной строительной организации, которая занималась возведением загородных домов. Некоторых из клиентов сына Маргарита Аркадьевна регулярно видела в эфирах федеральных каналов. Жена у сына тоже была замечательная, Маргарита Аркадьевна никогда не могла на неё всерьёз пожаловаться. Сева на неё тоже никогда не жаловался. Только одно огорчало Маргариту Аркадьевну — Всеволод никак не мог найти общий язык со старшим сыном, десятилетним Митькой. С двумя младшими — двойняшками Аней и Гришей — проблем не было. Может быть, потому что им было ещё по четыре годика, может, по какой другой причине. Но с ними Всеволод мог возиться часами. А на Митьку чуть что — сразу кричал. Маргарита Аркадьевна в какой-то момент даже подумала (был такой грешок), что может, не родной Митька. Может, нагуляла его невестка с кем-то, а Всеволод принял по доброт