Урок получила от врача. На протяжении сорока лет я мучилась жуткими мигренями: если начинался приступ, сутки, а то и больше не могла встать с постели. Доктора предполагали, что моя болезнь — следствие блокадной голодухи. Во время очередного приступа вызвали «скорую». И вот в комнате появляется женщина в белом халате — высоченная и мощная. Я, лёжа, причитаю:
— Господи, за что мне эти адские боли?! Никому никогда плохого не желала, зла не делала!
И вдруг врачиха упирает руки в боки и рокочет басом:
— Ах ты бесстыжая баба!
Я от неожиданности чуть с дивана не свалилась.
— Да ты скажи спасибо, что только это! Знаешь, сколько людей годами лежат, прикованные к постели, и кричат от настоящих мук?! К
Мария Николаевна, в последнее время, круто поменяла свою жизнь.
Были полностью заброшены внуки и сад, вторую неделю одиноко плакал недовязанный носок, валяющийся где-то в кресле.
Увяли цветы на подоконнике.
Врачи в поликлинике были не пройдены, местные проститутки не обсуждены.
Телевизор был не смотрен, экран весь в пыли.
Где-то в Москве плакал, так вероломно брошенный и давно несмотренный Марией Николаевной, один Малахов.
Старый кот Шпундик ходил с ошалевшим видом и еды добивался только с помощью одиночных пикетов.
Дети и внучата звонили и настороженно спрашивали: “Ты в порядке? Можно мы приедем?».
Мария Николаевна уверяла всех, что все в порядке, но приезжать не надо, она занята.
- А что будет завтра?
- А завтра наступит Сентябрь..
И будет тревожно кружиться оторванный лист.
Он в ветре прохладном немного продрог и озяб,
Но что тут поделать? Природы осенней каприз.