марина красавина

Он вышел из квартиры, хлопнув дверью так, что звенела посуда, будто тоже протестовала против несправедливости. На лестнице гулко раздалось его последнее: — Вы еще пожалеете! На коленях приползёте — ко мне, обожаемому всей страной! И ушёл — гордый, вспыльчивый, уверенный, что через пару дней жена сама позвонит. Не позвонила. Так Филиппов покинул не только женщину, но и весь прежний мир — где его любили, ждали, прощали. В том чемодане, что он сжал в руке, лежала вся его жизнь — десятилетие брака, письма, афиши, детские фотографии. С этого дня начался обратный отсчёт: из блистательного артиста, от которого сходили с ума миллионы, он медленно превратился в человека, у которого не осталось даже приличного костюма для собственных похорон. Сергей Филиппов — это не просто Киса Воробьянинов, не просто артист советского кино. Это человек, который всю жизнь бежал от чувства собственной уязвимости. Его боялись обидеть, но не понимали. Над ним смеялись, но любили не его, а экранного пьяницу с кри