Евгения Гринько

Женщин пересчитали быстро. Монголы с довольными улыбками уже прикидывали, кому какая достанется. Дорегене была среди пленниц одной из младших, и точно не самой красивой. Но ее торжественно отвели к самому Чингисхану. «Владей, мой господин», - с поклоном сказал один из воинов. Прикрыв глаза, Дорегене ждала своей участи. А за тонкими стенками палатки раздавался плач. Бусинки свисали с её ушек – первые серёжки. Дорегене едва научилась говорить, как ей сделали такой подарок! В меркитском племени она была значимой маленькой особой, дочерью Худу, старшего сына вождя. Женщин обычно не допускали до важных дел, но все знали: если взять в жены дочь или другую родственницу вождя, то можно возвыситься. Вот поэтому Дорегене, едва появившись на свет, сделалась завидной невестой. Никто не записал, когда она родилась. Поэтому историки задаются вопросами: в 1185-м? Чуть раньше или чуть позже? Нет ответа. Но свой след в истории она сумела оставить. Точнее, ее вынудили это сделать. Жизнь племен на монгол

Интересно поизучать историю своей фамилии и как жили твои предки. Постоянные читатели канала знают, что автор пишет из Сибири. А Сибирь не всегда была населена даже с такой небольшой плотностью населенных пунктов. Все изменилось во времена так называемой Столыпинской аграрной реформы в начале 20 века. Тогда в период с 1905 по 1916 год за Урал из европейской части Российской империи переселилось более 3 млн. человек. Желающим выделяли места для поселений, бесплатно перевозили по железной дороге с пропитанием во время остановок на станциях следования. И предоставляли подъемные суммы денег для закупки скота и хоз.инвентаря на месте (в городах). Сохранились даже фотографии момента приема пищи на ЖД-станции. На обоснование на новом месте семье выдавали 250 рублей. Корова дойная тогда стоила 25,72 рубля, лошадь рабочая – 41,46 рублей, овца – 3,09 рублей, свинья - 17,61 рублей, пара рабочих волов – 79 рублей. На полученные 250 рублей переселенцы могли приобрести для хозяйства необходимый инве

В 1942 году, когда немецкие танки рвались к Сталинграду, в тылу разворачивалась другая битва — за каучук. На колхозных полях от Украины до Казахстана тысячи людей, в основном женщины и дети, ползали на коленях, выпалывая сорняки между рядами... одуванчиков. Да-да, обычных жёлтых одуванчиков. Только не совсем обычных. Это был кок-сагыз — растение, которое должно было спасти советскую военную промышленность от каучукового голода. И знаете что? Оно справилось. История о том, как скромный казахстанский эндемик стал стратегическим ресурсом, переплюнул бразильскую гевею и даже заинтересовал американцев — это детектив, в котором есть всё: шпионаж, наука и тонны резины для танковых гусениц. Кок-сагыз — это одуванчик с секретом. Научное название Taraxacum kok-saghyz переводится с казахского как «зелёная жвачка», и это не случайно. Местные жители давно знали: если сломать корень этого растения, из него потечёт белый млечный сок, который на воздухе превращается в упругую массу, похожую на жевате

Лето 1941 года, страна в огне, военкоматы переполнены молодыми парнями, рвущимися на фронт. И среди них - он. Михаил Игнатьевич Белоусов. Седоватая борода, усталый взгляд, 47 лет. Почти 50 - возраст, когда другие уже сидят в тылу, нянчат внуков или чинят старые сапоги. Но не Михаил. Он стоит перед столом военкомата, сжимая документы, и тихо, но твердо говорит: «Прошу на фронт. Снайпером». Офицер за столом едва сдерживает смех. Снайпером? С почти слепым левым глазом? В таком возрасте? «Дед, иди домой, - говорят ему. - Родине ты уже послужил». Но Михаил не уходит. Он не спорит, не кричит, не бьет себя в грудь. Он просто делает шаг, который изменит все. Находит ближайший полигон, берет винтовку и показывает, что значит настоящий охотник. Пять выстрелов - пять в яблочко. На 100 метров. Потом на 200. Офицеры переглядываются, в их глазах вопрос: «Как?» А Михаил отвечает просто: «Охотился на волков двадцать лет. Один выстрел - один шанс». Осень 1941 года. Немцы рвутся к Москве, фронт трещит