Людмила Латушкина

У них не было ни чувственных признаний, ни обручальных колец, ни ощущения счастья — только лаконичный договор, скреплённый печатью и двумя подписями людей, стоящих на пороге смерти. 25-летняя Ван Сяо и 27-летний Юй Цзяньпин заключали сделку, а не союз. Их брачный контракт был холоден и циничен: после его смерти она получает почку мужа и становится опекуном его отца. Но судьба внесла в их договор свои коррективы. До роковой черты жизнь Ван Сяо напоминала яркий, стремительный кадр из молодёжной романтической комедии. Выпускница университета, получившая должность клерка в одной из компаний в городе Сиань, она выстраивала своё будущее с беззаботной уверенностью. Её планы были просты: до 25 лет она собиралась путешествовать, встречаться с друзьями и проводить жизнь в своё удовольствие. А после Ван планировала выйти замуж по большой любви и родить ребёнка. Её мир был осязаем и надёжен, построен на вере в бесконечность завтрашнего дня. И когда она почувствовала ухудшение самочувствия в 201

Телевизионная студия, 1959 год. Карлу Юнгу 83. Журналист задаёт вопрос, который напрашивался всю жизнь: «Так вы верите в Бога?» Психиатр улыбнулся. Помолчал. Потом произнёс: «Я не верю. Я знаю». Обычно так говорят проповедники на площадях или авторы эзотерических книжек. Но Юнг — коллега Фрейда, основатель собственной психологической школы, доктор медицины. Что могло заставить учёного говорить с такой уверенностью о вещах, которые наука отрицает? Откуда такая уверенность? Что он видел такого, чего не видят остальные? История началась пятнадцатью годами раньше. Зима 1944-го. Юнгу 68. Он падает, ломает ногу. Попадает в больницу. И там его настигает инфаркт. В те годы от этого умирали чаще, чем выживали. Врачи делают всё возможное — кислород, камфара, круглосуточное наблюдение. Юнг проводит несколько недель на границе жизни и смерти. Именно тогда с ним случается то, о чём он будет вспоминать до конца своих дней. Начало 1944 года. Юнгу 68. В феврале он ломает ногу. Пустяк, казалось бы. Н

Наталья Бехтерева изучала мозг всю жизнь. Две академические степени, десятки научных трудов, признание коллег по всему миру. А потом взяла и написала книгу, где рассказала: мне снились вещие сны. Я видела умерших. Будущее приходило ко мне по ночам. Коллеги ждали скандала. Комиссия по борьбе с лженаукой точила зубы. Но Бехтерева держалась спокойно. Для неё речь шла не о вере в мистику — речь шла о том, чтобы не врать самой себе. Она пережила то, что пережила. И молчать об этом считала нечестным. Начнём не с начала, а с того момента, который изменил всё. Весенний день 1991 года. Спальня в ленинградской квартире, где Наталья Петровна живёт после смерти мужа. Она машинально тянется за банкой с водой на подоконнике — и взгляд падает вниз, во двор. На талом снегу стоит мужчина. Смотрит прямо на неё. Неподвижно. В странной одежде. Сердце остановилось от узнавания. Разум кричал, что такого быть не может. Она позвала подругу — научную сотрудницу Раису Вольскую, которая гостила в тот день. Раиса