Владимир Илюшенко

Вот мы смотрим на экран, и звучит этот вальс. Щемящий, легкий, он, кажется, соткан из осеннего воздуха и московской мороси. «Берегись автомобиля» — фильм-легенда, фильм-улыбка. Но если присмотреться к титрам не как к списку фамилий, а как к перечню судеб, комедия вдруг приобретает оттенок античной трагедии. За этим легким черно-белым кружевом скрывается бездна, в которую заглянул едва ли не каждый, кто создавал этот шедевр. Взять хоть «дирижера» этого оркестра, Эльдара Рязанова. Мы привыкли видеть в нем доброго дедушку советского кино. А ведь за его плечами — классическая драма эпохи. Отца посадили, когда Эльдар был совсем крохой. Семнадцать лет лагерей. Семнадцать! Целая жизнь, вычеркнутая из календаря. Рязанова вырастил отчим, а с родным отцом встреча состоялась лишь в 50-х. И это была встреча с тенью. Перед режиссером сидел сломанный, исковерканный системой человек, чужой и далекий. Пустота вместо родства. А главный герой? Иннокентий Смоктуновский, наш блаженный Деточкин с глазам