-- Детки, -- говорю я громко, когда почувствовал, что ко мне уже достаточно привыкли, -- посидите так смирно, не шевелясь; каждой, кто высидит пять минут, я дам пять копеек. Девчонки это сразу поняли, застыли в своих положениях, и я -- о блаженство, читатель! -- я с дрожью удовольствия стал бегать карандашом по листку альбома, ловя характеры, формовки, движения маленьких фигурок, так прелестно сплетавшихся в полевой букет... Будто их кто усаживал. Невольно возникают в таких случаях прежние требования критики и публики от психологии художника: что он думал, чем руководился в выборе сюжета, какой опыт или символ заключает в себе его идея? Ничего! Весь мир забыт; ничего