РАЗГАДКА ТАЙНЫ ИЛИ ТОЛЬКО НАЧАЛО…

Так случилось, что в силу сложившихся обстоятельств мы долгие годы обходили молчанием некоторые «запретные» темы истории нашего города. Это привело к тому, что отдельные устные рассказы старожилов, семейные предания стали приобретать воображаемые подробности. Конечно, целиком принимать их на веру нельзя, но иногда и малая деталь, оказавшаяся достоверной, для нас важна. И тогда мы радуемся находкам и с горечью думаем о потерях.
Без особой надежды, в расчете на случай, я обратился через газету «Приазовский рабочий» к старожилам города: возможно, кто-нибудь из них знает тайну мариупольских башенных часов. И, буквально через несколько дней после опубликования статьи «Тайна башенных часов», стали приходить письма-отклики, звонили читатели, которые искренне хотели помочь в поиске.
Признаться, из всех поступивших сведений я выбрал те, что попроще и достовернее. Не скажу, что сообщения приносили какие-то сенсационные открытия, зато они дали немало интересных дополнений к уже известным фактам.
Да, многие помнят эти часы, слышали их бой. Один из читателей утверждал, что в 1945 году прочитал небольшую заметку о том, что в период Великой Отечественной войны часы были вывезены в Германию. К сожалению, он не запомнил ни названия издания, ни даты. Другой даже показал старую фотографию механизма часов, предполагая, что это механизм мариупольских часов. Увы, но на снимке оказался механизм кремлевских курантов.
Если эти сообщения больше похожи на занимательные домыслы, то следующая история, которая касается самого собора, вполне правдоподобна.
По преданию и воспоминаниям очевидцев, на протяжении полутора столетий в соборе собирались иконы русских и греческих живописцев. Помимо произведений живописи в соборе имелись представляющие исторический интерес предметы прикладного искусства: кресло митрополита Игнатия, медные подсвечники и серебряные кадила работы мастеров 19 века и многие другие предметы культа.
В трагической судьбе собора немало тайн и недосказанностей.
Когда соборную Харлампиевскую церковь разбирали, как говорится, по кирпичам, большую часть икон, по рассказам очевидцев, погрузили на подводы и перевезли в подвалы городского музея краеведения, остальные иконы и предметы культа разошлись по рукам. Где они сейчас? Теперь вряд ли удастся узнать, где, в чьих руках находятся иконы бывшего Харлампиевского собора, да и не только его.
И еще надо сказать о том, что удивит читателя: в запасниках городского музея краеведения нет ни одной иконы, поступившей с довоенного времени. Обстоятельства их исчезновения – только одна из загадок, которую надлежит раскрыть.
Разыскать иконы казалось делом безнадежным: как-никак история давняя, более чем полувековая. Многих, кто ее знал или был случайным владельцем икон, уже нет в живых, и эти исторические ценности перешли к равнодушным наследникам.
И все же, история услужливо сохраняет нам то, что, казалось, исчезло бесследно. В конце тридцатых годов мариуполец П. Т. Лубенец вместе с матерью проживал в сторожке Харлампиевского собора. С тех пор, вот уже более пятидесяти лет в семье хранится икона, которую подарил им священник Харлампиевского собора.
Не стоит объяснять, с каким волнением ждал я встречи с этой находкой. Каждая вещь, найденная или переданная кем-нибудь, обязательно вызывает определенные чувства: радость, грусть. Осмотрел я икону, любезно переданную Лубенцом, и глазам не поверил – внутри старинного, когда-то позолоченного оклада находилась доска на бархатной подкладке с известным изображением Иисуса Христа. В старину, да и в наше время, считалось обычным подновлять иконы, причем зачастую до неузнаваемости. Такая участь постигла и нашу находку. По старому письму неумелый «реставратор» пытался ее исправить и даже дорисовать отдельные детали. Может быть, только этим и можно объяснить, что она сохранилась до наших дней, имея заурядный вид.
Ну, а если расчистить позднейшие наслоения? Вдруг нерядовая эта икона? и тогда проглянет через записи иное начало?
Еще не успел я прийти в себя от этой неожиданности, как получил новые сведения об иконах. Взяв адрес, решил навестить старожилов. Вот и старая, мощенная булыжником улица Первой слободки. Дверь открыла пожилая женщина. Она сказала, что нездорова. попросив прощения, я уже хотел уйти, но она все же спросила о цели моего прихода. и когда я сказал, сразу оживилась с трудом воскрешает память старой женщины былое, забытое, долгие годы бывшее ненужным.
- Да, я видела четыре иконы в доме Прасковьи Фиангели. Говорили, что они из соборной церкви. Прасковья умерла, а где иконы – сказать затрудняюсь.
И тут я понял, что встреча эта – начало нового поиска. Может быть, и ошибаюсь, но мне кажется, что я оказался перед новыми загадками, за которыми, возможно, скрываются страницы истории нашего города.
Аркадий ПРОЦЕНКО