Свекровь внезапно похвалила ее первое блюдо "Завтра отдашь маме всю зарплату" часть 1

Лидия остановилась с черпаком в руке. За год совместной жизни в доме Клавдии Михайловны она привыкла к придиркам, колкостям и вечному недовольству. А тут такое.

– Спасибо, Клавдия Михайловна, – осторожно произнесла Лидия.

А что еще сказать? Год назад, когда они с Валентином вынужденно переехали в дом его матери, свекровь сразу объявила правила:

– В этом доме хозяйка одна – я. А ты будешь делать то, что я скажу.

И Лидия делала. Вставала в пять утра, чтобы успеть приготовить завтрак мужу на работу. Мчалась после смены в супермаркете домой готовить ужин. Стирала, убирала, полола огород. А по выходным еще и окна мыла, полы драила, консервацию крутила.

И все это время слышала только одно:

– Руки-крюки!

– Готовить не умеешь!

– Детей распустила!

– На готовое приехала!

– Садитесь, я вас первым угощу, – Клавдия Михайловна засуетилась, доставая тарелки. – И сметанки положу домашней. Лидочка, неси хлеб!

Лидия принесла. Нарезанный, как учила свекровь, не толсто и не тонко, ровными ломтиками. Клавдия Михайловна разливала суп по тарелкам и приговаривала:

– Я вот Валентину своему говорю, тебе повезло с женой. Работящая, детишек воспитывает. Вон какие умнички растут – Артемушка и Катенька. Бабушку любят, помогают во всем.

– Мам, можно мне попить? – на кухню заглянула Катя.

Одиннадцатилетняя дочка выглядела испуганной.

– Конечно, солнышко, – Лидия потянулась к графину с компотом.

– Ах ты, лапушка моя! – Клавдия Михайловна вскочила со стула. – Иди к бабушке, моя хорошая! Вот умница какая, сразу видно, что правильно воспитывают. И в школе хорошо учится, и дома помогает. Не то что некоторые дети, которые только и знают, что капризничать.

Она обняла девочку, прижала к себе. Катя стояла, словно кролик перед удавом. Соседки умиленно ахали, Лидия скривилась, жалея дочь.

– Ну что ты застыла? – Клавдия Михайловна погладила внучку по голове. – Расскажи тетям, как ты бабушке помогаешь.

– Я огород полю, – еле слышно прошептала Катя. – И посуду мою.

– Вот молодец! – свекровь повернулась к гостям. – А вчера мне такой рисунок красивый нарисовала! Прямо талант у ребенка. Я говорю Лидочке, надо Катюшу в художественную школу отдать. Но она, конечно, лучше знает, ей виднее.

Катя выскользнула из объятий бабушки и прижалась к матери. Лидия обняла дочь.

– Мам, можно я в комнату пойду? – прошептала девочка.

– Иди, милая.

Когда Катя ушла, Клавдия Михайловна вздохнула:

– Стеснительная она у нас. Но это пройдет. Главное – правильный подход найти к ребенку. Я вот к внукам подход нашла. Они меня слушаются, уважают.

– Боятся, – мысленно поправила Лидия.

– Ой, девочки, я вам еще котлеток вынесу! – спохватилась Клавдия Михайловна. – Лидочка вчера такие вкусные пожарила. Объедение!

Лидия молча достала из холодильника тарелку с котлетами. Вчера свекровь сказала, что они пересолены и вообще – разве так готовят?

Соседки ели котлеты и нахваливали. Клавдия Михайловна сияла, словно это она их приготовила. А потом вдруг посерьезнела:

– Знаете, девочки, как мне повезло с невесткой? Редко теперь такие попадаются. Работящая, непьющая, за мужем смотрит. И детей правильно воспитывает, меня уважать учит. Вот только...

Она замолчала, покачала головой. Соседки навострили уши.

– Что только, Клавдия Михайловна? – не выдержала самая любопытная, Раиса Петровна.

– Да так, ничего, – свекровь махнула рукой. – Не буду я про семейное. Лидочка, принеси-ка нам чайку!

Лидия поставила чайник, достала чашки. Что задумала свекровь? Зачем этот спектакль?

– Нет, вы скажите! – не унималась Раиса Петровна. – Мы же свои люди, никому не разболтаем.

Клавдия Михайловна вздохнула. Тяжело, надрывно. Словно груз с души сбрасывала.

– Деньги она все себе забирает. Зарплату получит – и ни копейки в дом. Я пенсию свою всю на еду трачу, на коммуналку. А она? Зарплату получает и все до копейки себе оставляет. Я уж и намекала, и прямо говорила, семья же, общий котел должен быть. А она... – свекровь всхлипнула. – Ладно бы себе что покупала. Так ведь копит зачем-то. Говорит, детям на будущее. А я что, чужая?

Лидия чуть чашку не выронила. Вот оно что! Вот к чему все эти похвалы. Клавдия Михайловна решила выставить ее жадной эгоисткой, которая объедает бедную пенсионерку. Прекрасно… просто супер.

А ведь правда была совсем другой. Из своей зарплаты кассира Лидия отдавала большую часть – на продукты и коммуналку. Еще сколько-то уходило на проезд, одежду детям, школьные нужды. И только остаток она откладывала. Копила на черный день. Потому что понимала – в этом доме они не навечно. Рано или поздно придется уходить.

– Как же так? – ахнула другая соседка. – Вы же их приютили, крышу над головой дали!

– Вот именно! – Клавдия Михайловна промокнула сухие глаза платком. – Я их приняла, как родных. А в ответ что? Неблагодарность одна. Но я не жалуюсь, нет. Я женщина православная, терплю. Может, образумится еще.

Чайник засвистел. Лидия выключила газ, разлила кипяток по чашкам. Соседки смотрели на нее с осуждением. Она чувствовала эти взгляды спиной.

– Я пойду Артема из школы встречу, – сказала Лидия. – Он скоро закончит.

– Иди-иди, – милостиво кивнула свекровь. – Я тут приберу все.

Выйдя на крыльцо, Лидия глубоко вдохнула холодный октябрьский воздух. Ее трясло, уже не от волнения, а от злости. Год она терпела унижения, работала как проклятая, отдавала почти всю зарплату. И вот теперь, оказывается, она неблагодарная нахлебница.

До школы было пятнадцать минут ходьбы. Лидия шла и думала. Что задумала Клавдия Михайловна? Почему именно сейчас, при свидетелях?

Ответ пришел неожиданно. Вчера Валентин обмолвился, что начальство обещает повышение. И премию к Новому году. Клавдия Михайловна, конечно, слышала и решила действовать.

У школьных ворот уже собирались родители. Лидия встала в сторонке, наблюдая за веселой толпой младшеклассников. Вот и Артем, серьезный, сосредоточенный. Увидел мать и улыбнулся.

– Мам, а почему ты меня встречаешь? – удивился он.

– Соскучилась, – Лидия потрепала сына по вихрам. – Как дела в школе?

– Нормально. По математике пятерку получил.

– Молодец!

Они шли домой, и Артем рассказывал про школу, про друзей, про то, что на физкультуре они играли в футбол. Лидия слушала и думала о том, что скоро сын станет подростком. Сложный возраст. И как мальчику расти в доме, где его считают нахлебником?

– Мам, а почему бабушка вчера Катьку обозвала? – вдруг спросил Артем.

Лидия остановилась.

– Как обозвала?

– Ну... – мальчик замялся. – Катька рисовала, а бабушка пришла и сказала, что нечего бездельничать, когда посуда грязная. Катька сказала, что ее очередь. А бабушка... В общем, обозвала ее. И рисунок порвала.

Сердце сжалось. Катя так любила рисовать. И редко теперь бралась за карандаши.

– Я поговорю с бабушкой, – пообещала Лидия. – Это не дело.

– Не надо, мам, – Артем покачал головой. – Хуже будет. Ты же знаешь.

Да, она знала. Любое возражение Клавдия Михайловна воспринимала как объявление войны. И воевала жестоко – молчанием, упреками, скандалами при муже.

Дома неожиданно пахло пирогами. Гости уже ушли, а Клавдия Михайловна хлопотала на кухне, напевая что-то себе под нос. Увидев Лидию с Артемом, расплылась в улыбке:

– А вот и мой помощник пришел! Артемушка, иди руки мой, бабушка тебе пирожков напекла. С капустой, как ты любишь!

– Спасибо, – буркнул мальчик и ушел в ванную.

– Лидочка, а ты переоденься и иди огород копать, – распорядилась свекровь. – Надо до заморозков управиться. Картошку-то всю выкопали, а грядки на будущий год готовить надо.

– Клавдия Михайловна, может, в выходные? – попробовала возразить Лидия. – Валентин поможет.

Лицо свекрови мгновенно изменилось. Исчезла улыбка, глаза сузились.

– Валентин на работе горбатится, чтобы вас кормить. А ты что? На кассе посидела – и все? Иди работай, нечего отлынивать!

Лидия пошла переодеваться. В спальне на кровати лежала Катя лицом в подушку.

– Катюш, что случилось? – Лидия села рядом, погладила дочь по голове.
– Ничего, – глухо ответила девочка.
– Бабушка опять?
Катя кивнула, не поднимая головы.

– Она сказала... – голос дрогнул. – Что мы здесь нахлебники. И что если не будем слушаться, то нас выгонят. И будем жить на улице.

Лидия стиснула зубы. Как объяснить ребенку, что бабушка врет? Что они не нахлебники, что мама работает и платит за все? Но разве можно настраивать детей против бабушки? Валентин этого не простит.

– Не бойся, солнышко. Никто нас не выгонит. Папа не позволит.

– Он всегда на стороне бабушки, – Катя наконец подняла заплаканное лицо. – Вчера сказал, что мы должны быть благодарны за крышу над головой.

Вот как. Значит, Валентин уже обработан. Клавдия Михайловна действовала по всем фронтам.

– Мам! – в комнату заглянул Артем. – Бабушка зовет тебя. Говорит, срочно.

Лидия нехотя поднялась. Что еще придумала свекровь? На кухне Клавдия Михайловна сидела за столом. Перед ней лежала пачка денег.

– Присядь, Лидочка, – голос свекрови был приторно-ласковым. – Нам поговорить надо.

Лидия села. Внутри все сжалось в тугой комок.

– Вот что, милая, – Клавдия Михайловна сложила руки на столе. – Раз ты у нас такая самостоятельная, независимая, то давай по-честному. Ты в моем доме живешь, мои продукты ешь, моим газом и электричеством пользуешься. Так?
– Я плачу… Вы же знаете…
– Цыц! – рявкнула свекровь. – Что ты там платишь? Копейки! А дом содержать – это большие деньги. Налоги, ремонт, отопление. Ты об этом думала?
Лидия молчала. Спорить было бесполезно.

– Вот и славно, что молчишь, – Клавдия Михайловна снова улыбнулась. – Значит, понимаешь. Так вот, с завтрашнего дня новые правила. Ты отдаешь мне всю зарплату до копейки. А я буду выдавать тебе на проезд. Ясно?

– Но как же дети? Им нужна одежда, школьные принадлежности...

– Обойдутся! – отрезала свекровь. – Не барские дети. А если не согласна...

Она сделала паузу, смакуя момент.

– То твои дети могут собирать вещички. Я их здесь держать не буду. Нахлебников не кормлю.
Лидия смотрела на свекровь и не верила своим ушам. Выгнать детей? Родных внуков?

– Вы не можете...

– Еще как могу! – Клавдия Михайловна встала. – Это мой дом. Я тут хозяйка. И если твои… детки не научатся уважать старших, то пусть проваливают. А ты, дорогуша, подумай. До завтра даю срок. Или по-моему, или вон отсюда.

И она молча вышла из кухни.

Пенсия Клавдии Михайловны была больше, чем получала Лидия после всех вычетов под расчет. Она видела квитанцию, когда прибиралась в комнате свекрови. И это не считая того, что приносили Лидия и Валентин.

Дверь приоткрылась. На пороге стоял Валентин. – усталый, хмурый.

– Лида, что ты маме сказала? – без приветствия спросил он. – Она вся в слезах.
– Я? Ничего я не говорила!
– Не ври! – Валентин прошел в комнату, сел за стол. – Мама сказала, что ты отказываешься помогать по дому. Детей против нее настраиваешь.
– Валя, это неправда! Я работаю с утра до ночи. И дети...
– Хватит! – муж перестал говорить и присел за стол. – Мама права. Мы живем в ее доме, и ты должна быть благодарна. А ты что? Нос задрала, принцессой себя возомнила?
Лидия смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот Валентин, который клялся защищать ее от всего мира? Заявлял, что его мама – добрейшей души человек, просто надо найти к ней подход.

– Мама сказала, что ты деньги прячешь, – продолжил Валентин. – Ни копейки в дом не даешь. Это правда?

– Я отдаю большую часть зарплаты каждый месяц!

– А остальное? Куда деваешь?

– На детей трачу. И немного откладываю...

– Вот! – Валентин торжествующе ткнул в нее пальцем. – Откладываешь! А мама на последние деньги нас кормит!

Лидия открыла рот, чтобы рассказать про пенсию свекрови, но осеклась. Клавдия Михайловна всегда ее прятала и никому не говорила, сколько получает. Ну конечно, чахнет как Кощей над златом, чтобы сын не видел.

– Короче, так, – Валентин встал. – Завтра отдашь маме всю зарплату. И извинишься за свое поведение. Ясно?
– А если нет?
Муж посмотрел на нее холодно, чужими глазами.

– Тогда можешь искать другое жилье. Но дети останутся здесь. Я их на улицу не выгоню. Воспитаем правильно, не так, как ты.

Он вышел, хлопнув дверью. Лидия осталась одна на пустой кухне. Где-то в глубине дома плакала Катя. Из комнаты свекрови доносился громкий голос – Клавдия Михайловна что-то эмоционально рассказывала сыну.

– Ловушка захлопнулась, – подумала Лидия. Целый год свекровь готовила эту подставу. И вот, момент настал.
– Что же делать? – билась в голове мысль. – Что делать?
И вдруг Лидия вспомнила. Завтра утром Клавдия Михайловна едет на рынок. Всегда по средам ездит за продуктами на неделю. Уезжает рано, часов в семь, возвращается к обеду.

Полдня у нее есть, чтобы что-то предпринять. Но что?

Лидия обернулась. В дверях стояла Клавдия Михайловна. На лице – торжествующая улыбка.

– Ну что, подумала? Валентин тебе все объяснил?
– Да, – тихо ответила Лидия. – Объяснил.
– И что решила?
– Я... Мне нужно подумать.
– Думай-думай, – свекровь прошла к плите, поставила чайник. – Только учти, у меня терпение не бесконечное. И еще...
Она обернулась, глаза злобно блеснули.

– Не вздумай Валентину голову морочить. Он мой сын и всегда будет на моей стороне. Ясно?

– Ясно, – эхом отозвалась Лидия.

– Вот и умница. А теперь иди огород копай. Нечего без дела сидеть.

Лидия вышла во двор. Холодный ветер бросил в лицо горсть мелких дождевых капель. Она стояла на крыльце и смотрела в темнеющее небо.

Завтра. Все решится, когда Клавдия Михайловна уедет на рынок.

В доме хлопнула дверь, Лидия вздрогнула и обернулась. В окне кухни стояла свекровь. Смотрела пристально, словно догадывалась о чем-то. А потом отвернулась и задернула занавеску.

***

– Мам, ты чего не спишь? – Артем стоял в дверном проеме, растрепанный со сна.

Лидия вздрогнула. Часы показывали половину седьмого утра. Она лежала уже час, прислушиваясь к звукам в доме.

– Тише, сынок. Бабушка еще спит.
– Она уже ушла, – Артем зевнул. – Я слышал, как дверь хлопнула. Мам, что происходит? Почему вы вчера с папой ругались?
Лидия прижала палец к губам. Встала, подошла к окну. Во дворе действительно не было машины свекрови. Клавдия Михайловна уехала.

– Артем, разбуди Катю. Тихонько. И собирайтесь в школу, – Лидия обернулась к сыну. – Я вас сегодня сама отведу. Не спрашивай, ладно?
Мальчик посмотрел на мать внимательно и кивнул.

– Понял. Мы быстро.

Пока дети собирались, Лидия прошла к комнате свекрови. Дверь, как всегда, заперта. Но Лидия знала секрет – замок старый, достаточно чуть приподнять дверь и толкнуть.

Сердце колотилось как бешеное. Что она делает? Зачем? А если Клавдия Михайловна вернется?

– Нет, – успокаивала себя Лидия. – На рынке она всегда до обеда.
Комната свекрови выглядела как музей. Старинный сервант, комод красного дерева, трюмо с тремя зеркалами. И везде – салфеточки, статуэтки, фотографии в рамках. Клавдия Михайловна любила красивые вещи и умела их доставать даже в советские времена.

Лидия подошла к комоду. Верхний ящик – белье. Второй – платки, шарфы. Третий...

В третьем ящике лежали документы. Аккуратно сложенные в папки. Лидия достала первую, открыла. Квитанции об оплате коммунальных услуг. Все – на имя Клавдии Михайловны. И суммы... Боже, какие маленькие суммы! Три тысячи за все – свет, газ, вода.

Вторая папка – пенсионные дела, Лидия пролистала бумаги и охнула. Договор с банком, на счете сумма. Ее зарплата лет за пять.

Значит, вот как. Плачется о бедности, требует последние деньги, грозится выгнать детей. А сама...

– Мама! – из коридора донесся голос Кати. – Мы готовы!

Лидия торопливо сложила документы обратно. Нет, стоп. Она достала телефон, сфотографировала договор, квитки, потом аккуратно все убрала, закрыла ящик.

Выходя, заметила на трюмо еще одну папку. Тонкую, в прозрачной обложке.

Это был дневник. Вернее, что-то вроде того. Клавдия Михайловна записывала туда... свои нелепые претензии. К ней, к Лидии.

«Л. опять накормила детей магазинными пельменями. Травит внуков полуфабрикатами.Ленивая потому что ».

«Л. отказалась мыть окна. Сказала, что устала. Лентяйка».

«Л. купила Кате новые туфли. Транжирка. Старые еще можно было носить».

И так – страница за страницей. Мелким убористым почерком Клавдия Михайловна фиксировала каждый «проступок» невестки. Искажая факты, перевирая слова, выставляя Лидию в самом неприглядном свете.

– Вот для чего, – поняла Лидия. – Это же доказательства. Если дойдет до суда при разводе и борьбе за детей, то она предъявит этот дневник. Скажет, что я плохая мать.

Времени фотографировать не было. Дети ждали. Лидия сунула папку обратно и выскочила из комнаты.

– Ну, наконец-то! – Артем стоял в прихожей, держа за руку сестру. – Кать, не реви. Мама сказала – все будет хорошо. А ей я верю.

Лидия присела на корточки, обняла дочь.

– Что случилось, солнышко?

– Я не хочу жить на улице, – всхлипнула девочка. – Бабушка сказала...

– Никто не будет жить на улице, – твердо сказала Лидия. – Обещаю. А теперь пойдемте, а то в школу опоздаете.

По дороге дети молчали. Артем хмуро смотрел перед собой, Катя время от времени всхлипывала.

На работу она опоздала на полчаса.

Рабочий день тянулся бесконечно. Покупатели, чеки, деньги – все сливалось в один поток. А ближе к концу смены у магазина неожиданно нарисовался муж.

– Ну, зарплату получила? – поинтересовался он.
– Я не отдам, – она крепче сжала сумочку. – У твоей мамаши на счетах куча денег, пенсия солидная.
– Откуда тебе знать? – Валентин сузил глаза. – Что, шпионила, копалась в ее вещах?
Вот и все. Он даже не спросил, правда ли это. Первая мысль – как она узнала?

– Да, копалась, – Лидия подняла подбородок. – И не жалею. Твоя мать обманывает, Валя. Она...

– Прекрати! – рявкнул он. – Это ее деньги! Она всю жизнь работала, имеет право!

– А унижать нас она тоже имеет право? Детей третировать?
– Воспитывает этих оболтусов, между прочим
Словно он им не отец. «Этих», а не «наших».

– Знаешь что, – Лидия сделала глубокий вдох. – Я устала от твоей матери, от ее издевательств. И от тебя. Ты перестал быть мужем и отцом. Только мамин сынок и остался.

Удар обжег щеку, Лидия пошатнулась.

– Как ты смеешь?! – Валентин навис над ней. – Да я тебя...
Он встал.

– Бей. Только учти – это будет последнее, что ты сделаешь как мой муж.
Они смотрели друг на друга. Прохожие оглядывались, кто-то замедлял шаг. Валентин опомнился первым, отступил, провел рукой по лицу.

– Поехали домой. Поговорим спокойно.

– Нет.
– Что значит нет?
– Я за детьми. Заберу их и уйду. Мы больше не будем жить в доме твоей матери.
– Ты не посмеешь! – но в голосе уже не было прежней уверенности.
– Посмотрим, – Лидия обошла его, направилась к остановке.
– Лида! Стой! Куда ты? Лида!
Она не обернулась. Маршрутка подошла вовремя. Садясь, Лидия увидела растерянное лицо мужа. Теперь уже бывшего.

***

У школы ее ждали дети, Артем был серьезен, Катя – испугана.

– Мама, у тебя щека красная, – первым делом заметила дочь.

– О поручень ударилась, маршрутка резко затормозила, – соврала Лидия. – Пойдемте.

– Домой? – без особой радости спросил Артем.

– Нет. К тете Нине.

– Ура! – неожиданно обрадовалась Катя. – У нее кот Барсик есть! А можно мне с ним поиграть?

Нина открыла дверь, окинула подругу внимательным взглядом. И все поняла без слов.

– Проходите, садитесь ужинать.

Дети прошли в комнату смотреть на кота. Лидия осталась на кухне.

– Рассказывай, – Нина достала тарелки. – Что стряслось?

Лидия рассказала. Все – про унижения, про деньги свекрови, про дневник с «компроматом», про разговор с мужем. Нина слушала молча, изредка качая головой.

– Дожила, – наконец выдохнула она. – Муж, двое детей, а жить негде. Что делать-то будешь?

– Не знаю, – честно призналась Лидия. – Но в тот дом не вернусь. Хватит.

– А дети? Они же к отцу привязаны.

– Возможно, – согласилась Лидия. – Но Валентин сделал выбор.

Их разговор прервал звонок, Валентин жаждал объяснений. Лидия сбросила вызов, через минуту – снова. И снова сброс.

– Может, поговоришь? – осторожно предложила Нина.
– О чем? Он меня ударил, Нин. При людях. За то, что я правду сказала.
Подруга молча налила чаю. Потом сказала:

– У меня комната есть свободная. Маленькая, правда. Вам втроем там тесновато будет.

– Нин, мы не можем...

– Можете и будете, – отрезала подруга. – Пока не найдете что-то свое. Лид, ты мне столько помогала, когда Сережка болел. Теперь моя очередь.

2 ЧАСТЬ https://ok.ru/mednoechti/topic/157033967274050

Copyright: Анна Медь 2025 Свидетельство о публикации. Копирование контента без разрешения автора запрещено