Когда мне задают вопрос, счастлива ли я, отвечаю: «Конечно. Ведь я умею любить...» Римма Казакова Это интервью — одно из последних, данных Риммой Федоровной незадолго до смерти (отрывки). — Не все мужчины любят женщин с характером. На личной жизни это отразилось? — Конечно. С первым мужем (писателем Георгием Радовым. — Авт.) познакомилась в Доме творчества в Малеевке (я проводила в Москве отпуск). И уже скоро Георгий начал сватать меня. Поехал в Ленинград, позвонил моим родителям и сказал открытым текстом: «Я сегодня буду выступать по телевизору, посмотрите. Если понравлюсь — приеду». Мама, конечно, была против, но мудро рассудила, что девушке пора. Хотя мне в мои 29 лет никто не нравился и было все равно, за кого идти, — за Петю, Ваню, Колю... Или ни за кого. Ну не было у меня тогда чувства, которое я могла бы определить как любовь. До замужества увлеклась одним летчиком из городка Совгавань. А летчик предпочел жениться на местной Дуньке — они обычно выбирали себе официанток или библиотекарш. Я его не осуждаю. Просто, когда спустя какое-то время он приехал и стал плакаться: «Зря я это сделал», кроме как «Поздно!», мне сказать было нечего. А потом я влюбилась в одного великого писателя (он жив до сих пор), который тоже не рассчитал свои силенки... Будущий муж о нем знал, тем не менее не побоялся пригласить в ресторан и меня, и его. Мы сидели за столом, я глядела на них обоих и понимала, что люблю не мужа, а того человека. Он был серьезно мной увлечен, но не смог уйти из семьи и прислал письмо: «У жены стенокардия, у меня предынфарктное состояние, дочку жалко...» Я вышла за Радова. А с великим писателем были потом странные встречи. Однажды увиделись за границей, он признался, что любил только меня. «Любил бы — женился», — сказала я холодно. Потом встретились в Доме творчества — я была беременна. Когда в третий раз мы столкнулись на лестнице в Союзе писателей, со мной был уже маленький Егор. Великий писатель посмотрел на него растерянно и, наверное, подумал: «Это мог быть мой ребенок...».

В какой-то миг неуловимый, неумолимый на года, я поняла, что нелюбимой уже не буду никогда. Что были плети, были сети не красных дат календаря, но доброта не зря на свете и сострадание не зря. И жизнь — не выставка, не сцена, не бесполезность щедрых трат, и если что и впрямь бесценно — сердца, которые болят. — Георгий Радов знал, что, выходя за него замуж, вы любите не его? — После свадьбы прошло месяца три, когда однажды я вдруг проснулась среди ночи. Муж — взрослый, здоровый мужик — сидел на кровати и плакал. «Что с тобой?» — «Я тебя отпускаю. Ты не врала мне, говоря, что любишь другого. Но я думал, это пройдет...» И вот тут во мне что-то перевернулось. И все пошло путем. Мы были очень разные, но это была моя семья, мой муж — может, даже тот, который должен был быть у меня на всю жизнь. У нас была «Дворянская», как говорят, разница в возрасте — 17 лет, рос ребенок... Он, я, наш сын — мы могли бы прекрасно жить вместе. Хотя любовной страсти, присущей молодым супругам, и не было. Бывало, сижу за столом с мужем и его ровесниками — он болтает про колхоз, про навоз, а мне к своим сверстникам хочется! Все-таки я была очень молода душой, мне хотелось танцевать. Неправильно все это было, конечно. Я совершила ошибку, и сама за нее заплатила. 8 совместных лет были напрасными, надо было расстаться через полгода. Но положение было тяжелое. Радов еще не развелся с первой женой, жить негде... Прихожу в загс записывать ребенка, тетка спрашивает: «Вы одиночка?» Я огрызнулась: «Сама ты одиночка, дура! Есть мужчина, на днях распишемся». Она: «Ну что вы обижаетесь? Распишетесь — тогда и ребенка оформите». И через три дня, увидев меня с Радовым, сказала: «А вас, девушка, с победой!»

Люби меня! Застенчиво, боязно люби, словно мы повенчаны богом и людьми… Люби меня уверенно, чини разбой — схвачена, уведена, украдена тобой! Люби меня бесстрашно, грубо, зло. Крути меня бесстрастно, как весло… Люби меня по-отчески, воспитывай, лепи,— как в хорошем очерке, правильно люби… Люби совсем неправильно, непедагогично, нецеленаправленно, нелогично… Люби дремуче, вечно, противоречиво… Буду эхом, вещью, судомойкой, чтивом, подушкой под локоть, скамейкой в тени… Захотел потрогать — руку протяни! Буду королевой — ниже спину, раб! Буду каравеллой: в море! Убран трап… Яблонькой-дичонком с терпкостью ветвей… Твоей девчонкой. Женщиной твоей. Усмехайся тонко, защищайся стойко, злись, гордись, глупи… Люби меня только. Только люби! — Поговорка «стерпится — слюбится» не про вас? Так и не смогли полюбить первого мужа? — Я очень нравственная женщина, мещанка, для меня муж — это муж. В надежде, что жизнь наладится, я испробовала все средства. Но она не наладилась. Старая няня Ульяна Андреевна, прожившая со мной 25 лет и вырастившая моего сына, сказала как-то: «Брак — это лотерея», и я с ней согласна. Да, мне хотелось выйти замуж, чтобы родить и закрыть тему. Замужняя женщина личные проблемы решает в рамках семьи, а не в публичном доме или на вольных полях. Я мечтала о стабильности, которая развязала бы мне руки для работы, но и это оказалось непросто. Муж говорил: «Порядочная жена не ездит одна, особенно — в заграничные командировки», однако я всегда подчинялась только своему призванию, у меня была жадность к миру. В 16 лет на мамин вопрос: «Чего ты, доченька, хочешь в жизни?» — я ответила, что хочу много ездить, общаться с интересными людьми и сама себя кормить. Прошло много лет, мама тот разговор забыла, а у меня все сбылось. Только откуда взялась мечта самой себя кормить?! Я вообще уродливое явление. В моей жизни не было мужчины, который бы меня кормил, покупал мне шубы, драгоценности. Первый супруг был известным писателем, но в нищее время, когда известный писатель имел один костюм и две штапельные рубашки. Как-то мы купили ему французские ботинки, он вернулся домой и говорит: «Какой все-таки счастливый русский писатель! Француз купил ботинки и тут же забыл об этом. А я теперь 2 года буду радоваться». Менталитет!.. Георгий много знал, многое умел, был прекрасным другом, отличным собеседником, умницей, неплохим писателем. Но, когда я спрашивала: «Почему ты мне не даришь цветы?», удивлялся: «Хм! Господи! Возьми деньги, пойди и купи». Этим мне и приходилось заниматься всю жизнь. Женская любовь — это когда женщина падает на колени перед мужчиной и он тут же ее поднимает, а мужская — когда мужчина падает на колени перед женщиной, но поднимается сам... С годами я поняла: разрывать надо, когда любишь. В этой ситуации ты понимаешь, что не получилось. А когда чувства тлеют, когда уже все равно, идет и идет... Поэтому мы столько и тянули. Он ведь и любовь понимал не так, как я. Представляете — на свой 50-летний юбилей пригласил в наш дом первую жену и сказал: «Я с ней прожил больше, чем с тобой, поэтому буду сидеть рядом с ней...».

Прости, что непростительно груба, упряма, зла, но соль была просыпана, просыпана была. Она лежала, белая, странней цветка в грязи, а я не знала, бедная, чем это нам грозит. Наветами опутанный, сидел ты за столом,- опутанный, окутанный чужим далеким злом. Чему ты верил, глупенький, поспешный суд верша? Душа моя обуглена, ободрана душа. Ободрана, оболгана сверчок едва живой!- оболгана, обогнана лживою молвой. Еще смотрю просительно, еще не все — дотла,- но соль была просыпана, просыпана была! Осталась снежной горкою. Навеки? До весны? Слезы мои горькие, мои пустые сны! Золою боль присыпана. Зола, как соль, бела… Но — соль была просыпана, просыпана была… — Может, для вас, человека творческого, было бы лучше, если б муж имел другую профессию? — Не знаю... Лотерея. Второй мой муж был стоматологом, я познакомилась с ним, когда пришла лечить зубы, и страстно влюбилась. Он был моложе, но вел себя так, будто старше. Это был настоящий мужчина, и поступки его были мужские. В первый же день он отобрал у меня сигарету и, потушив, сказал: «Больше вы курить не будете». Прежде у него было две жены, остались двое детей. Но смущало меня не это. Бывают мужчины, которые, любя жену, все-таки заглядываются на других женщин... Может, с его стороны просто не было пылкой любви? Однажды я заметила, что он перестал класть зарплату в вазочку и приносить продукты. А вскоре узнала и об «отклонениях». Жена ведь всегда узнает о них последней. На этом все закончилось.

«Жизнь меня лупила и била, как хотела. Я же – некрасивая женщина. Я такая звезда, которая всегда хотела взлететь на пьедестал, для неё не предназначенный. Я иногда говорила своему второму мужу: «С житейской точки зрения любая длинноногая молодая девчонка даст мне сто очков вперёд. Чтобы меня любить, надо очень многое во мне видеть и находить». Римма Казакова Приснись мне сегодня, пожалуйста, Я так по тебе скучаю. Только приснись не из жалости, А так, случайно. Приснись мне родным и внимательным, Каким наяву не бываешь, И любящим обязательно, Хотя бы во сне, понимаешь? Приснись мне, а то я уже забываю, Что надо любить тебя и беречь, Приснись, не сердись! Я ведь тоже живая… Приснись, прикоснись, можешь рядом прилечь… Приснись мне усталым, покорным, тяжелым, Приснись, как горячечным грезится лед… Как снятся мужья своим брошенным женам, Как матери — сын, а ребенку — полет. И вот я ложусь, Опускаю ресницы, Считаю до сотни — и падаю вниз… Скажи, почему ты не хочешь присниться? А может, я сны забываю… Приснись…

Я приду. Я, как когда-то, Хоть когда-нибудь приду. Я найду тебя, как дату, Наилучшую в году. Я приду к тебе не спорить — Это где-то вдалеке. Я приду, как будто с поля, С колким колосом в руке. Захотел считать пропавшей, Морщил лоб, ушел в дела, Но, пропахшая ромашкой, Я пришла к тебе, пришла! Я пришла к тебе, как лето, Жечь бумажные цветы. Я пришла к тебе, как Леда, В белых перьях чистоты. Я пришла по балкам сонным, Что торжественно пусты. Я нашла тебя по солнцу Нерасплесканной мечты. Что делить? Каких печалей Напридумывать опять? Я пришла к тебе, отчалив По реке, текущей вспять. День мой, дом мой, крылья сада В каплях света и росы! Я — зерно твое, рассада С самой дальней полосы. Я пришла к тебе не спорить. Губы радостью прижгла. Я пришла, как будто с поля. Так, как в юности, пришла. — ...И все-таки я счастлива. До сих пор влюбляюсь, и мне этого хватает. Одного человека вспоминаю иногда с улыбкой. Сейчас ему уже под 90, а когда-то он был видным мужчиной, послом на Кубе, на Мадагаскаре, в других странах. Я — максималистка: или все, или ничего. Сделала сама ему предложение — он рассмеялся в лицо... Мне было больно. Я перестала с ним видеться. Однажды случайно встретились, и он, как ни в чем не бывало, спросил: «Почему ты не хочешь сходить со мной в ресторан?» — «А я тебя больше не люблю!» Посол изменился в лице, тем не менее сказал: «Из тебя могла бы получиться классная послиха. Ты умная, все понимаешь...» Но было поздно. Про свое последнее увлечение я написала: «Моя последняя любовь, заплаканная, нервная. Моя последняя любовь, ты — первая...» Это был прекрасный мужчина, на 14 лет моложе меня. Как-то он спросил, могла бы я выйти за него замуж. Я ответила: «Нет. Когда мы встречаемся с тобой, люди, видя нас, думают, что ты молодой поэт. А поженимся — станут говорить, будто я охмурила младенчика». Женщина ведь в первые пять минут решает выйти замуж. В этого парня я влюбилась с ходу, было ослепительное чувство. Правда, очень быстро стало понятно, что и это — не то. Он сам вовлек меня в роман. Однажды, вернувшись из командировки, пошел не домой, а ко мне. Как обычно бывает в таких случаях, жена оказалась «плохой», я — «хорошей». Но поскольку замуж за него я не собиралась, то и не придавала этому значения. Тем не менее скучала, думала о нем, ждала. И наутро должна была чувствовать себя самой счастливой женщиной в мире. А я сказала: «Дорогой, извини, мне нужно идти. У нас сегодня субботник. Я же начальник — без меня не обойдутся». У него был шок. В глазах была ярость! «Ты что, с ума сошла?!» — кричал он. Конечно нет. Просто интуитивно защищалась...  Кошмар! Во что я всегда влипаю?