А.Ф.Львов был представителем известной аристократической фамилии, все члены которой проявляли незаурядное музыкальное дарование. Например, его прадед, князь Петр Семенович Львов сложил из фольклорных цитат ставшую впоследствии народной песню «Уж как пал туман на сине море». Его отец Федор Петрович (1766-1836) – был выдающимся музыкальным деятелем своего времени, а также отличным скрипачом, поэтом и писателем. Он владел огромной музыкальной библиотекой и ценнейшей коллекцией музыкальных инструментов, в которую входили скрипки Страдивари, Штайнера, Амати, Гварнери, Клоца, Маджини.Федор Петрович был близко знаком с Гаврилой Державиным. После смерти Дмитрия Бортнянского он стал директором Петербургской придворной капеллы,которой руководил до самой своей смерти (с 1816 по 1836 год). Он сумел и сыну привить понимание музыки.

Алексей Федорович Львов,фото                                                                                     Львов был  выдающимся скрипачом. Когда Шуман услышал его игру в Лейпциге, то посвятил ему восторженные строки: «Львов настолько замечательный и редкий исполнитель, что его можно поставить в один ряд с первоклассными артистами. Если в русской столице найдутся еще такие любители, то иной артист скорее мог бы там поучиться, чем самому учить». Игра Львова произвела глубокое впечатление на юного Глинку: «В один из приездов моего отца в Петербург,— вспоминает Глинка, — он повез меня ко Львовым, и нежные звуки милой скрипки Алексея Федоровича глубоко врезались в моей памяти». Высокую оценку игры Львова дал А. Серов: «Пение смычка в «Allegro», — писал он, — чистота интонации и щеголеватость «отделки» в пассажах, выразительность, доходящая до огненной увлекательности, — всем этим в такой степени как А. Ф. Львов обладали немногие из виртуозов на свете»

П.Ф.Соколов. Портрет А.Ф.Львова. 1836. Бумага, акварель, белила, лак. Государственный Литературный музей Алексей Федорович Львов (1798–1870) Он родился 5 июня 1798 года в имении Фалль близ Ревеля. Он был третьим из десяти детей от первого брака Федора Петровича Львова и Надежды Березиной.Отец рано распознал музыкальную одаренность сына. Он «видел во мне решительный талант к сему искусству, — вспоминал А. Львов. — Я беспрестанно был с ним и от семи лет возраста, худо или хорошо, разыгрывал с ним и дядей моим Андреем Самсоновичем Козляни-новым, все ноты старинных сочинителей, которые батюшка выписывал из всех стран Европы». На скрипке Львов обучался у лучших педагогов Петербурга — Кайзера, Витта, Бо, Шмидеке, Лафона и Бема. Характерно, что только один из них — Лафон, часто называвшийся «французским Паганини», принадлежал к виртуозно-романтическому направлению скрипачей. Остальные были последователями классической школы Виотти, Байо, Роде, Крейцера. Они привили своему питомцу любовь к Виотти и неприязнь к Паганини, которого Львов презрительно называл «штукарем». Из скрипачей-романтиков он признавал в основном Шпора. Занятия на скрипке с педагогами продолжались до 19 лет, а далее Львов совершенствовал свою игру самостоятельно. Когда мальчику исполнилось 10 лет, умерла мать. Отец вскоре вновь женился, однако у его детей установились самые хорошие отношения с мачехой. Львов вспоминает о ней с большой теплотой. Несмотря на одаренность Львова, родители отнюдь не помышляли о его карьере музыканта-профессионала. Артистическая, музыкальная, литературная деятельность считалась для дворян унизительной, искусством они занимались только как любители. Поэтому в 1814 году юноша был определен в Институт путей сообщения и заканчивает его в 1818 году «первым воспитанником». Это обстоятельство на несколько лет определило его судьбу – по приказу Александра I молодой офицер отправляется на военные поселения, устроенные в Новгородской губернии графом А. А.Аракчеевым, где провел восемь лет.

А. Ф. Львов в военном мундире В 1821 г. он был произведен в капитаны и получил орден св. Владимира 4-й степени. Через год назначен был назначен старшим адъютантом в штабе военных поселений, где дважды был награжден бриллиантовыми перстнями по представлению Аракчеева, благоволившего к Львову. В феврале 1826 г. Львов был уволен со службы по домашним обстоятельствам в чине майора. Все это время он не оставлял занятий музыкой и каждый день находил время поиграть на скрипке. В отставке Львов пробыл недолго и в ноябре 1826 г. был определен старшим адъютантом в штаб корпуса жандармов. В то время шефом жандармов и начальником III отделения был граф А. Х.Бенкендорф, который приблизил его к себе как честного и преданного человека.                   Во время Русско-турецкой войны 1828 г. Львова ближе узнал и полюбил Император Николай I Павлович. Он повелел всегда брать Львова с собою «для выполнения всех дел, до вояжей относящихся». В августе 1833 г. Львову через Бенкендорфа было передано сожаление Царя, что в России не существует собственного народного гимна, подобно Франции и Англии. При этом граф сообщил, что Государь, который знал о музыкальных занятиях Львова и очень сочувственно к ним относился, велел поручить ему попытаться сочинить музыкальную мелодию подобного гимна. Алексей Федорович увлекся этой задачей и создал в начале ноября 1833 года мелодию этого гимна, как он сам говорил, внезапно, в несколько минут. Плодом вдохновения Львова стал гимн, текст которого «Боже, Царя храни» был написан поэтом В. А.Жуковским.

Царь, прслушав гимн, приказал 25 декабря 1833 (6 января 1834) года играть его во всех залах Зимнего дворца. После этого исполнения музыка разнеслась по всем полкам, по всей России. Страна, наконец, обрела свой гимн. Николай I в знак благодарности подарил композитору табакерку, украшенную бриллиантами, а в 1847 году был учрежден герб Львовых с девизом «Боже, царя храни»… Боже, Царя храни! - государственный гимн Российской Империи с 1833 по 1917 годы. Исполняет мужской хор Института певческой культуры «Валаам» в 1991 году

Для интимных царских праздников Львов сочиняет музыкальные пьески и они разыгрываются Николаем (на трубе), императрицей (на фортепиано) и высокопоставленными любителями — Виельгорскими, Волконским и др. Он сочиняет и другую «официальную» музыку. Царь щедро осыпает его орденами и почестями, делает кавалергардом, а 22 апреля 1834 года производит ч флигель-адъютанты. Царь становится его «семейным» другом: на свадьбе своего любимца (Львов женился 6 ноября 1839 г. на Прасковье Агеевне Абаза;, он, вместе с графиней Бенкендорф, выполнял обязанности «посаженого отца», а в дальнейшем крестил детей Львова, неоднократно бывал на его домашних музыкальных вечерах. Другой «друг» Львова — граф Бенкендорф. Их отношения не ограничиваются служебными — они часто гостят друг у друга. Но, как бы нам ни претила личность Львова монархиста и приближенного правителей тогдашней России, нельзя не отдать дань уважения ему как талантливому музыканту.

А. Ф. Львов в придворном мундире. Гравюра с фотографии  М. Рашевского Во время разъездов по Европе Львов знакомится со многими выдающимися музыкантами: в 1838 году он играет квартеты с Берио в Берлине, в 1840 концертирует с Листом в Эмсе, выступает в Гевандхаузе в Лейпциге, в 1844 играет в Берлине вместе с виолончелистом Куммером. Здесь его и слыхал Шуман, отозвавшийся потом своей похвальной статьей. В «Записках» Львова, несмотря на их хвастливый тон, есть много любопытного по поводу этих встреч. Музицирование с Берио он описывает так: «Я имел по вечерам несколько свободного времени и мне вздумалось поиграть с ним квартеты и для этого я попросил его к себе и двух братьев Ганц для альта и виолончеля; слушателями пригласил к себе знаменитого Спонтини и еще двух или трех настоящих охотников». Львов сыграл партию второй скрипки, затем попросил у Берио разрешения сыграть партию первой скрипки в обоих аллегро ми-минорного Квартета Бетховена. Когда исполнение окончилось, взволнованный Берио сказал: «Никогда не поверил бы я, что любитель, занятый подобно вам столькими делами, мог возвысить свое дарование до такой степени. Вы настоящий художник, вы играете на скрипке удивительно, и инструмент у вас великолепный». Львов играл на скрипке Маджини, купленной его отцом у известного скрипача Ярновика. В 1840 году Львов с женой путешествовал по Германии. Это была первая поездка, не связанная с придворной службой. В Берлине он брал уроки композиции у Спонтини и познакомился с Мейе рбером. После Берлина чета Львовых направилась в Лейпциг, где Алексей Федорович сблизился с Мендельсоном. Встреча с выдающимся немецким композитором — одна из заметных вех в его жизни. После исполнения квартетов Мендельсона композитор сказал Львову: «Никогда не слышал я, чтобы моя музыка так исполнялась; невозможно передать мои мысли с большею точностью; вы угадали малейшее из моих намерений». Из Лейпцига Львов едет в Эмс, затем — Гейдельберг (здесь сочиняет скрипичный концерт), а после путешествия в Париж (где он познакомился с Байо и Керубини) возвращается в Лейпциг. В Лейпциге состоялось публичное выступление Львова в Гевандхаузе. Расскажем о нем словами самого Львова: «На другой же день нашего приезда в Лейпциг Мендельсон пришел ко мне и просил со скрипкой пройти в Gewandhaus, а сам взял мои ноты. Пришед в залу, я нашел целый оркестр, который ожидал нас. Мендельсон встал на место дирижера и просил меня играть. В зале никого не было, я сыграл свой концерт, Мендельсон вел оркестр с неимоверным искусством. я думал, что все кончено, положил скрипку и собирался идти, как Мендельсон остановил меня и говорит: «Любезный друг, это была только репетиция для оркестра; подождите немного и будьте добры переиграть те же пьесы». С этим словом отворились двери, и толпа народа хлынула в залу; в несколько минут зала, сени, все было наполнено народом». https://youtu.be/H4NRgn8Ulj8 А.Львов "Предстоящи кресту" Мужской хор Православные певчие под упр Г.Смирнова

В 1836 году умер старый Львов, а через некоторое время молодой генерал Львов был назначен вместо него директором придворной Певческой капеллы. Хорошо известны его столкновения на этом посту с Глинкой, служившим под его началом. «Директор Капеллы А. Ф. Львов всячески давал почувствовать Глинке, что «на службе его величества» он — не гениальный композитор, слава и гордость России, а подчиненное лицо, чиновник, строго обязанный неукоснительно соблюдать «табель о рангах» и подчиняться любому распоряжению ближайшего начальства». Столкновения композитора с директором окончились тем, что Глинка не выдержал и подал прошение об уходе. Однако только на этом основании зачеркнуть деятельность Львова в Капелле и признать ее полностью вредной было бы несправедливо. По свидетельству современников, Капелла под его управлением пела с неслыханным совершенством. Заслугой Львова была и организация при Капелле инструментальных классов, где могли обучаться спавшие с голоса юные певчие из хора мальчиков. К сожалению, классы просуществовали только 6 лет и за недостатком средств их закрыли.

Музыкальный вечер у Львова (квартет М.Ю.Виельгорского). Литография П.Рорбаха. 1840-е                                                                                                                      Львов был организатором Концертного общества, основанного им в Петербурге в 1850 году. Д. Стасов дает самую высокую оценку концертам общества, правда, отмечая, что они были недоступны широкой публике, так как Львов распределял билеты «между своими знакомыми — придворными и аристократией»9. Нельзя обойти молчанием музыкальные вечера на дому у Львова. Салон Львова считался одним из самых блестящих в Петербурге. Музыкальные кружки и салоны имели в то время большое распространение в русском быту. Их популярности способствовал характер русской музыкальной жизни. До 1859 года публичные концерты вокальной и инструментальной музыки могли даваться только в великий пост, когда все театры закрывались. Концертный сезон длился всего 6 недель в году, в остальное время публичные концерты не разрешались. Этот пробел восполнялся домашними формами музицирования. О салоне Виельгорских поэт М. А. Веневитинов писал: «В 1830 и 1840-х годах понимание музыки еще составляло в Петербурге роскошь в кругу образованных людей и, задолго до основания филармонического (о—Л, Р.) и русского музыкальных обществ, наслаждение произведениями Бетховена, Мендельсона, Шумана и других классиков было доступно лишь избранным посетителям знаменитых когда-то музыкальных вечеров в доме Виельгорских»10. Критик В. Ленц дает следующую оценку салону Львова: «Каждый образованный член петербургского общества знал этот храм музыкального искусства, посещаемый в свое время членами императорской фамилии и петербургским высшим светом; храм, соединявший долгие годы (1835—1855) представителей власти, искусства, богатства, вкуса и красоты столицы»  Хотя салоны предназначались главным образом для особ «высшего света», их двери открывались и для тех, кто принадлежал к миру искусств. Дом Львова посещался музыкальными критиками Ю. Арнольдом, В. Ленцем, бывал Глинка. Знаменитых артистов, музыкантов, художников даже стремились привлечь в салон. «Мы со Львовым видались часто, — вспоминает Глинка, — в, течение зимы в начале 1837 года иногда приглашал он к себе Нестора Кукольника и Брюллова и угощал нас дружески. Не говорю о музыке (он тогда играл превосходно Моцарта и Гайдна; у него же слышал я трио для грех скрипок Баха). Но он, желая привязать художников к себе, не жалел и заветной бутылки какого-нибудь редкого вина». Концерты в аристократических салонах отличались высоким художественным уровнем. «В наших музыкальных вечерах, — вспоминает Львов, — участвовали лучшие артисты: Тальберг, г-жа Плейель на фортепиано, Серве на виолончели; но украшением этих вечеров была несравненная графиня Росси. С каким тщанием приготовлял я эти вечера, сколько бывало репетиций!..»

Дом Львова на Караванной улице,22                                                                                  Судить об обстановке музыкальных вечеров можно по красочному описанию, оставленному частым посетителем этих вечеров музыкальным критиком В. Ленцем. Симфонические концерты обычно давались в зале, предназначенном и для балов, квартетные собрания происходили в кабинете Львова: «Из довольно низких сеней изящная легкая лестница серого мрамора с темно-красными перилами ведет до того отлого и удобно до первого этажа, что вы сами не замечаете, как очутились перед дверью, непосредственно ведущей в квартетную комнату домохозяина. Сколько изящных нарядов, сколько прелестных женщин прошло в эту дверь или ждало за нею, когда случалось запоздать и квартет уже начался! Алексей Федорович не простил бы и наипервейшей красавице, если бы она вошла во время музыкального исполнения. Посреди комнаты находился квартетный стол, этот алтарь четырехголосного музыкального священнодействия; в углу — фортепиано работы Вирта; около стен стояло с дюжину стульев, обитых красною кожею, для самых приближенных. Остальные гости, вместе с хозяйками дома, супругою Алексея Федоровича, его сестрою и мачехою, слушали музыку из ближайшей гостиной». Квартетные вечера Львова пользовались исключительной популярностью. В течение 20 лет собирался квартет, в который кроме Львова входили Всеволод Маурер (2-я скрипка), сенатор Вильде (альт) и граф Матвей Юрьевич Виельгорский; его иногда заменял профессиональный виолончелист Ф. Кнехт. «Много случалось мне слышать хороших квартетов-ансамблей, — пишет Ю. Арнольд, — например старших и младших братьев Мюллер, квартет лейпцигского Гевандхауза с Фердинандом Давидом во главе, Жана Беккера и других, но по справедливости и по убеждению я должен признаться, что в отношении задушевного и до самых тонкостей доведенного художественного исполнения мне не приходилось слышать квартета выше Львовского».  «Алексей Федорович выбирал всегда квартеты, в которых он мог блеснуть, или в которых могла достигнуть полного эффекта его игра, своеобразная в страстном выражении частностей и в понимании целого». В результате часто «исполнялось не оригинальное творение, а эффектная переделка его Львовым». «Бетховена Львов передавал поразительно, увлекательно, но с неменьшим произволом, чем Моцарта»". Впрочем, субъективизм был явлением частым в исполнительском искусстве эпохи романтизма, и Львов не составлял исключения.

Репин И.Е. Славянские композиторы (Собрание русских, польских и чешских музыкантов). 1872.Государственная консерватория им. П.И.Чайковского В расшитом золотом мундире сидит А.Ф.Львов, так художник признал, что А.Ф.Львов вошел в число известнейших русских композиторов.                              В 1831 году Львов переработал «Stabat Mater» Перголези на полный оркестр с хором, за что Петербургское филармоническое общество преподнесло ему диплом почетного члена. Впоследствии за этот же труд он был удостоен почетного звания композитора Болонской Музыкальной академии. За два псалма, сочиненные в 1840 году в Берлине, ему было присвоено звание почетного члена Берлинской Академии пения и Академии св. Цецилии в Риме. Львов — автор нескольких опер. К этому жанру он обратился поздно — во второй половине своей жизни. Первенцом была «Бианка и Гвальтьеро» — 2-актная лирическая опера, впервые с успехом поставленная в Дрездене в 1844 году, затем в Петербурге с участием знаменитых итальянских артистов Виардо, Рубини и Тамбер-лика. Петербургская постановка не принесла автору лавров. Придя на премьеру, Львов даже хотел покинуть театр, боясь провала. Впрочем, некоторый успех опера все же имела. Следующее произведение — комическая опера «Русский мужичок и французские мародеры» на тему Отечественной войны 1812 года . Лучшая из его опер — «Ундина» (по поэме Жуковского). Ее в 1846 году исполнили в Вене, где она была принята хорошо. Львовым написана также оперетта «Варвара». В 1858 году он издал теоретический труд «О свободном или несимметричном ритме». Из скрипичных сочинений Львова известны: две фантазии (вторая для скрипки с оркестром и хором, обе сочинены в середине 30-х гг.); концерт «В форме драматической сцены» (1841), эклектический по стилю, явно навеянный концертами Виотти и Шпора; 24 каприса для скрипки соло, снабженные в виде предисловия статьей, носящей название «Советы начинающему играть на скрипке». В «Советах» Львов защищает «классическую» школу, идеал которой видит в исполнительстве известного французского скрипача Пьера Байо, и нападает на Паганини, «метода» которого, по его мнению, «не ведет никуда».                                                                10 октября 1843 года Львов произведен в чин генерал-майора, а в декабре 1853 года был произведен в тайные советники и назначен гофмейстером. В апреле 1855 года назначен сенатором с оставлением директором придворной капеллы и в 1859 году был награждён орденом Св. Владимира II степени. В июне 1861 года уволен от должности директора придворной капеллы, а в следующем году назначен обер-гофмейстером. В 1857 году здоровье Львова ухудшилось. С этого года он постепенно начинает удаляться от общественных дел, в 1861 году уходит с поста директора Капеллы, замыкается в домашней обстановке, заканчивая сочинение каприсов. В 1869 году он переселился к своему зятю А.Л.Вакселю в имение Рукшаны Ковенской губернии, с сентября 1870-го жил в имении дочери в Ромайне той же губернии, где и скончался 16 декабря 1870 года. Похоронен в Пожайском православном монастыре под Каунасом.

. Пожайский православный монастырь под Каунасом.На переднем плане возле стены видны могилы А. Ф. Львова и его супруги Прасковьи Львовой (урождённой Абаза). Здесь сейчас находится музей, и устраиваются концерты камерной музыки

Могилы А. Ф. Львова и его супруги Прасковьи Львовой (урождённой Абаза) находятся с правой стороны от центрального входа в монастырское здание.            Оставаясь высокопоставленным дилетантом, боясь уподобиться наемному артисту, А. Ф. Львов по высокому уровню технического мастерства, манере игры, исполнительским пристрастиям, традиционным для скрипачей 1830 – 1840-х годов, может быть поставлен в один ряд с профессионалами своего времени – Липиньским, Байо, Вьетаном, Берио.                                                           Весьма значителен его вклад в хоровую культуру: выполненные под его руководством запись и обработка «Обихода» знаменовали собой начало нового этапа в развитии церковной музыки. Не будучи композитором первого ряда, Львов вместе с многочисленными рус- скими и зарубежными собратьями по перу создавал необходимый общий фон, на котором смогли выделиться Глинка, Берлиоз, Доницетти, Верди. В этом его значение как композитора и в этом же причина его скорого забвения в качестве автора опер и оперетты для потомков, в памяти большинства которых он так и останется лишь автором «Боже, царя храни!». Хотя это, на мой взгляд, тоже немало. Для Запада же Львов явился первооткрывателем русской музыкальной культу- ры. Именно он способствовал возникновению интереса к России среди ярчайших представителей зарубежного музыкального мира.              Ныне можно сказать, что возрождается интерес к творчеству А.Ф.Львова: пе- тербургский скрипач Сергей Стадлер записал его Скрипичный концерт, в его честь устраиваются концерты, он памятен как автор российского гимна, в сопровождении церковных служб не обходятся без его песнопений и обработок. Музыканты Санкт-Петербурга в 2000 году возродили основанное А.Львовым Концертное общество с целью популяризации классической музыки. Его этюды (24 каприса для скрипки) не утратили своего музыкально-педагогического значения и используются на занятиях студентами Московской консерватории в классах скрипки и альта, а некоторые из них «гуляют» по скрипичным хрестоматиям также и для музыкальных школ. https://youtu.be/WYWsC06lZow Алексей Фёдорович Львов- Концерт для скрипки с оркестром - Санкт-Петербургский филармонический оркестр. Сергей Стадлер (скрипка) Владислав Чернушенко (дирижер) Мендельсон, под управлением которого Львов исполнил этот концерт в Лейпциге, в своем письме к автору оценил как «произведение, достойное во всех отношениях столь большого артиста… исполненное чувства и страсти».Ссылаясь на разрешение самого Львова, Мендельсон предлагает ряд небольших изменений,которые были приняты композитором. Письмо завершается словами благодарности Львову-скрипачу и композитору «за те часы наслаждения и восторга, которые Вы нам подарили во время Вашего слишком короткого пребывания в Лейпциге». #ладик #львов #стадлер #хор #Др110июня