И слово будто музыка звучит...

"В группе девушек нервных, в остром обществе дамском Я трагедию жизни претворю в грезофарс Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском! Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!" Игорь Северянин

И падал снег... И так хотелось жить... Душа ждала...И жаждала отстрочки... Всё это не укладывалось в строчки... И не было во всем ни капли лжи... И только снег...Густою пеленой... Чистейший...Возвращающий в начало... На землю падал белым покрывалом... Как будто-бы хранитель...Ангел мой... И...Очищаясь...Плакала душа... Под музыку большого снегопада... И жизнь воспринималась....Как награда... Как счастье...Просто видеть и дышать... И нет вопроса "быть или не быть?" Душа живёт...Не ведая износа... И с каждым воплощеньем выше ростом... Становится...Учась в миру любить... Любовь Сафарова

А там – на небе тоже суета И ангел поедает мандарины… Там облака в снежинках – красота. И январю декабрь дышит в спину. А в Новый Год за праздничным столом Они здоровья нам всегда желают. Им радостно за нас, что мы живем. Они о нас частенько вспоминают… То птичкою в окошко постучат, То дверью скрипнут дома по привычке. Нас напугать, конечно, не хотят, Но к нашим душам есть у них отмычки… Они же видят, как в ночи грустим, Смахнув слезу, уткнувшись в одеяло… А нам покой души необходим, Хоть больно от того, что их не стало… Когда часы пробьют двенадцать раз, И мы свои желанья загадаем, Родные наши в небе пьют за нас Напиток, о котором мы не знаем… Безалкогольный, вкусный для души… Там пахнет мандаринами повсюду. Им вечно в наших душах жить и жить, Как нам – в их душах. Это ли не чудо? Там Бог снежинки счастьем заправлял И слал на землю к нам по просьбе близких… И по бокалам радость разливал Своим жильцам, и их родным по списку… Я верю, там никто не одинок. Там светятся сердца, а не витрины. И ангел, подуставший за денёк, Разносит нашим близким мандарины… Ирина Самарина-Лабиринт

В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стеклах легкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок веселых на дворе И мягко устланные горы Зимы блистательным ковром. Все ярко, все бело кругом. А. С. Пушкин, из романа "Евгений Онегин" 1826 г.

САМИЗДАТ "Я для себя пишу – и в равной мере Для всех других. Они прочтут поэта Который ненавидит лицемерье И скуку открываемых Америк."

Как осторожен свет от ночника, но в этой тишине, почти заветной, качнулась штора... Вздрогнула слегка, потом взлетела девочкой балетной. Уже зима... Вокруг белым-бело, и ночь светла, и сны неприхотливы, и так нарядно снегом замело растущую у изгороди сливу. Чего я жду? Спросить бы у луны, но взгляд мой растворяется в ответном, и птица ночь нашептывает сны – о нас с тобой... Но их уносит ветром. И не понять, жива ли, не жива... Но, знаешь, жизнь всегда полна надежды. А первый снег похож на кружева небесных дев, снимающих одежды. Спеши... Здесь будет небо для двоих, и привкус губ немного горьковатый. Иначе, для чего бы без любви здесь кто-то сливу посадил когда-то? Наталия Золотова декабрь 2025г,

Мы ждём — вот-вот наступит благодать: Слепой прозреет, а глухой услышит, Предатель перестанет предавать, Никто ни с кем не будет воевать, Разоружится зло, добро задышит... Уже вот-вот… уже когда-нибудь — Под вой сирен и грохот барабанов Поделят власть, набьют себе карманы, Отменят Бога. Бог для них — не суть. Когда-нибудь и это всё пройдёт — Ну, если мы пробьёмся сквозь засаду И, может быть, удержим небосвод... А что нам, кроме небосвода, надо... Наталия Золотова

Жизнь, к сожалению, сердита, она не жалует старье. Одни взлетают на орбиту, другие катятся с нее. Таков закон круговорота, и исключений никаких: одни уходят за ворота, иные входят через них. И те, кто взлезли на орбиту, и те, кто шлепнулся, упал, одною, в общем, ниткой шиты… И у разбитого корыта у всех на всех – один финал! Откинешь в сторону копыта, хоть будь ты вошь, хоть будь ты вождь… Обратные пути закрыты — жизнь не воротишь, не вернешь. Эльдар РЯЗАНОВ

В бухте Юг ветер южный и волны толчея. Ты всегда была мужней, а смеялась: ничья. Это я третий лишний, да чего уж о том. Вертолёт цвета вишни месит воздух винтом. Что-то крайнюю фразу я сказать не могу. Две аварии сразу на одном берегу. Нам проститься бы надо без терзанья судьбы. Солнце красит помадой кромку Обской губы. Это всё остаётся неразрывно с тобой: полуночное солнце, неумолчный прибой. Писк приборов за дверью, хмурый лешего взгляд. Хоть вокруг всех деревьев лишь цевьё да приклад. Треплет ягодный ветер храм мошки на крови. Если дело не в лете, то, наверно, в любви. В оторочке песцовой тонких рук полукруг. Я тобой окольцован, улетаю на юг. Александр Кормашов

«До сих пор остается бедой русского языка то, что отменили преподавание церковно-славянского языка. Это был второй язык, близкий к русскому. Нарядный язык… Этот язык поднимает значение того, о чем идет речь в слове. Это другое совершенно высокое эмоциональное окружение… Исключение из школьного образования церковно-славянского и нашествие матерщины – это симметричные явления» Дмитрий Сергеевич ЛИХАЧЕВ, хранитель русской культуры, «совесть русской нации». (28.11.1906 - 30.09.1999гг)