Машина Маяковского или первый частный автомобиль в СССР

В 1920-х годах Маяковский был в числе немногих,кто не только регулярно посещал Европу, но и мог позволить себе покупать и дарить дорогостоящие подарки оттуда.
В 1928 году Владимир Маяковский приобрел автомобиль и переправил его в СССР. Но что же заставило человека, почти равнодушного к машинам, привезти из Парижа «Рено»?. Для тех времен поступок, сродни этому, казался действительно необычным, ведь в Советском Союзе обычному гражданину иметь свой транспорт не полагалось, это была привилегия электората, партийных элит. Да и они в основном пользовались служебными машинами, а не собственными. Так почему же всё-таки был куплен именно автомобиль?
Cherchez la femme (Шерше ля фам)! И все мы знаем, что Маяковским такая женщина уже была найдена и звали её Лиля Брик, муза всей его жизни. И Лиле захотелось не духи, не бриллиантовое ожерелье, нет, ей захотелось автомобиль!
Конечно это был серьезный шаг для Маяковского, но он и сам прекрасно понимал, что не сможет пойти в укор её воле, и к тому же, Лилечка уже научилась водить и уже ожидала своего подарка.
Вот несколько цитат из опубликованных писем Лили Брик в Париж Маяковскому, 1927 год:
«Очень хочется автомобильчик. Привези, пожалуйста. Мы много думали о том – какой. И решили – лучше всех Фордик. 1) Он для наших дорог лучше всего, 2) для него легче всего доставать запасные части, 3) он не шикарный, а рабочий, 4) им легче всего управлять, а я хочу обязательно управлять сама. ТОЛЬКО КУПИТЬ НАДО НЕПРЕМЕННО Форд ПОСЛЕДНЕГО ВЫПУСКА, НА УСИЛЕННЫХ ПОКРЫШКАХ-БАЛЛОНАХ; с полным комплектом всех инструментов и возможно большим комплектом запасных частей.»
В следующем послании пояснение: «ПРО МАШИНУ не забудь: 1)предохранители спереди и сзади, 2) добавочный прожектор сбоку, 3) электрическую прочищалку для переднего стекла, 4) фонарик с надписью «stop», 5) обязательно стрелки электрические, показывающие, куда поворачивает машина, 6) теплую попонку, чтобы не замерзала вода, 7) не забудь про чемодан и два добавочных колеса сзади. Про часы с недельным заводом. Цвет и форму (закрытую… открытую…) на твой и Эличкин вкус. Только чтобы не была похожа на такси. Лучше всего Buick или Renault. Только НЕ Amilcar».
(Скорее всего оттого, что всего год назад такой автомобиль явился причиной трагической гибели в Ницце Айседоры Дункан. Об этом много говорили в тогдашней Москве: длинный шарф намотался на ось автомобиля, в котором ехала актриса и удушил ее.)
Покупка машины для своей музы оказалась непростой задачей, ведь денег на покупку не хватало. Маяковский планировал заключить контракт на написание сценария с кинематографистами из Франции, но, увы, не вышло. В итоге он он уехал в далекий Берлин и провел там серию выступлений, после чего денег оказалось достаточно, хоть и не на дорогой авто, но достаточно.
«Покупаю Рено. Красавец серой масти: 6 сил, 4 цилиндра, кондуит интерьер. 19 декабря поедет в Москву».
А Сам Маяковский возвратился в Москву 8 декабря 1928 года, а вот с автомобилем случился форс-мажор . Машина прибыла только в начале 1929 года, причем на советской таможне появились проблемы, которые поэту пришлось решать в срочном порядке.
И Маяковский обращается в Комиссариат Внешней и Внутренней Торговли и просит разрешить ему купить во Франции машину.Разрешение было благополучно получено.
В нем писалось:
«Учетно-Лицензионный отдел УЗО НКТорга СССР разрешает Вам закупку во Франции, под контролем Торгпредства, одного легкового автомобиля с запасными частями без права перевода валюты и продажи в СССР».
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Владимир Маяковский
ОТВЕТ НА БУДУЩИЕ СПЛЕТНИ
Москва
меня
обступает, сипя,
до шепота
голос понижен:
«Скажите,
правда ль,
что вы
для себя авто
купили в Париже?
Товарищ,
смотрите,
чтоб не было бед,
чтоб пресса
на вас не нацыкала.
Купили бы дрожки…
велосипед…
Ну
не более же ж мотоцикла!»
С меня
эти сплетни,
как с гуся вода;
надел
хладнокровия панцирь. —
Купил – говорите?
Конешно,
да.
Купил,
и бросьте трепаться.
Довольно я шлепал,
дохл
да тих,
на разных
кобылах-выдрах.
Теперь
забензинено
шесть лошадих в моих
четырех цилиндрах.
Разят
желтизною
из медных глазниц
глаза —
не глаза,
а жуть!
И целая
улица
падает ниц,
когда
кобылицы ржут.
Я рифм
накосил
чуть-чуть не стог,
аж впору
бухгалтеру сбиться.
Две тыщи шестьсот
бессоннейших строк
в руле,
в рессорах
и в спицах.
И мчишься,
и пишешь,
и лучше, чем в кресле.
Напрасно
завистники злятся.
Но если
объявят опасность
и если
бой
и мобилизация —
я, взяв под уздцы,
кобылиц подам
товарищу комиссару,
чтоб мчаться
навстречу
жданным годам
в последнюю
грозную свару.
Не избежать мне
сплетни дрянной.
Ну что ж,
простите, пожалуйста,
что я
из Парижа
привез «рено»,
а не духи
и не галстук.
1928