ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА

За ночь исчезли все городские дворники. Усатые и лысые, пьяные, с сизыми носами, громадные глыбы в коричневых телогрейках, с прокуренными зычными голосами; дворники всех мастей, похожие на чеховских извозчиков, – все вымерли за сегодняшнюю ночь. Никто не сметал с тротуаров в кучи желтые и красные листья, которые валялись на земле, как дохлые золотые рыбки, и никто не будил меня утром, перекликаясь и гремя ведрами. Так они разбудили меня в прошлый четверг, когда мне собирался присниться тот необыкновенный сон, даже не сон еще, а только ощущение надвигающегося сновидения без событий и действующих лиц, все сотканное из радостного ожидания. Ощущение сна – сильная рыбина, бьющаяся одновременно и в глубине организма, и в кончиках пальцев, и в тонкой коже на висках. И тут меня разбудили проклятые дворники. Они гремели ведрами и шаркали метлами по тротуару, сметая в кучи прекрасные мертвые листья, которые вчера еще струились в воздухе, словно золотые рыбки в аквариуме. Это было в прошлый четверг… В то утро я проснулась и увидела, что деревья пожелтели вдруг за одну ночь, как седеет за одну ночь человек, переживший тяжкое горе. Даже то деревце, которое я посадила весной на субботнике, стояло теперь, вздрагивая золотистой шевелюрой, и было похоже на ребенка с взлохмаченной рыжей головкой… «Ну, началось… – сказала я себе, – приветик, началось! Теперь они будут сметать листья в кучи и сжигать, как еретиков». Это было в прошлый четверг. А сегодня ночью все городские дворники исчезли. Исчезли, ура! Во всяком случае, это было бы просто здорово – город, заваленный листьями. Не наводнение, а налистнение… Дина Рубина. Когда же пойдет снег?..

Доброе утро 🤍☕️ Проживите этот день с удовольствием.

О чем же мечтают собаки? Чтоб был у двери тёплый коврик, Не быть душевредной кусакой, И чтобы вилял бодро хвостик. Горел чтоб камин у дивана, Чтоб миска всегда была полной. И если до полной нирваны - Пусть косточка будет огромной. Когда нет хозяина дома, Вовсю наваляться в кровати. И чтобы зловредные кошки Не лезли в неё так некстати. Чтоб был приоткрыт холодильник, И чтоб колбаса в нем лежала, И чтоб не словить подзатыльник, На случай сплошного провала. И чтобы гулять до отвала, Пусть даже на улице дождик. Чтоб звонко от счастья визжала: Собаке не нужен ведь зонтик. А если по правде,то всё же, О чем же собака мечтает? До колких, колючих мурашек, Минутки до встречи считает. И смотрит в окно хмурым взглядом, Заслышав шаги в коридоре, Мечтая, скорей бы с усладой Прижаться к хозяину в ноги... Лежит и тихонько вздыхает, И смотрит на двери с тревогой. И только о главном мечтает: Скорей побежать бы к порогу... Елена Мядзель иллюстр. Stephen Hanson

- На юга́! На юга́! Балтийское море, Лиепая, Латвия. Фото: Янис Аболтиньш

Если прожитый день не был твоим другом, значит, он был твоим учителем... Это не просто лист календаря, который канул в лету; этот день запечатлевается в нашей памяти и в наших мыслях, словах и поступках... и где то там далеко... Всем спокойной ночи!

Волшебство нетронутой природы. Утро туманное, утро седое Доброе утро, друзья...!

Юрий Стоянов - об одесском детстве и лишнем весе Моя мать — русская, отец — болгарин, из тех, что полтора века тому назад поселились на юге России. Их тайком вывозили морем русские моряки, спасая от турецкого ига. В шестнадцать лет я для экзотики решил записаться в паспорте болгарином. До 1963 года жили мы на Пересыпи. Мои родственники по болгарской линии (выходцы из села Благоева) с разрешения властей нарезали себе участок, примыкающий к стене завода «Продмаш». А мои русские родственники работали на этом заводе и жили в ведомственном доме — в километре от болгарских. А я — паразитировал на их географической близости. — Ну, Юрасик, чем тебя сегодня болгары кормили? — спрашивает меня русская бабушка. — Ой, плохо дело у болгар, бабушка Тамара, — отвечаю. — Все на работе, на базар никто не пошёл. Два яичка всмятку покушал и всё... — А бабушка Тамара тебе котлетки сделала с домашней лапшой! Возвращаюсь домой к болгарам. Болгарская бабушка Женя спрашивает: — Баба Тамара тебя кормила? — Нет. — А что делала? — Поила. Компот дала и всё. — От кацапы, да еба мамка! Я думаю, это болгарское выражение не нуждается в переводе. В отместку бабе Тамаре меня кормят ихнией — курицей с картошкой и луком, тушёными в томате. Благодаря моим пересыпским Монтекки и Капулетти я постоянно прибавлял в весе. И мать, прознав о моих коварных интригах, ставящих под удар интернациональные родственные связи, запретила кормить меня в её отсутствие. Я нашел выход. Болгарским родичам я пел на кухне болгарские песни, а русским — показывал смешные истории из жизни болгарской диаспоры. За это те и другие подкармливали меня исподтишка. Однажды мой вес едва не стал причиной трагедии. Я нечаянно чуть не убил собственного двоюродного брата Вовку. Девичья фамилия его мамы — моей тетки и крестной — Стоянова, и у его отца фамилия — Стоянов. Однофамильцы. Болгары. В загсе, когда они регистрировались, её спросили: — Варвара Георгиевна, вы останетесь на своей фамилии или возьмете фамилию мужа?.. Брат Вовка — чистокровный болгарин. И кличка у него была — Болгарин. Разница в возрасте у нас — шесть лет (я старше). Непредумышленное убийство могло состояться в конце 1-й Ильичевской улицы, недалеко от нашего дома. Была там огромная глубокая яма, в которую стекали отходы из коллективных дворов. Яма была огорожена невысоким заборчиком. На нём-то и сидели в жаркий июльский полдень мой пятилетний Болгарин и ещё четыре пацана. Подхожу к ним и со словами: «Привет, дистрофики!» усаживаюсь рядом на забор. После сухого треска и крика «Ой!!!» последовало секундное ощущение невесомости, и небо оказалось уже не над головой, а перед глазами. Я вскочил. Смотрю: малышня валяется кто где. Пересчитал — три человека. А было четыре. — А где Вовка? Сашка Тюльбезов, Вовкин дружок, посмотрел в яму и сказал: — Утонул твой Болгарин! Мы склонились над ямой. Никого! Один маленький паникёр (не помню его имени) побежал по улице с истошным криком: — Жирный Болгарина убил! В это время из фекальных вод, как поплавок, вынырнул Вовка с капустным листом на голове. Первые его слова были: — Ну все, Юрочка, идёт рассказ! Идёт про тебя рассказ папке!.. Дядю Ваню, его папку, я побаивался. Иногда казалось, что под горячую руку может и ломиком по голове тюкнуть. Но на любого дядю Ваню есть мой папа, который начнет искать топор. А у моего папы есть его папа, который этот топор обязательно найдёт! Болгары, одним словом. Я говорю Вовке: — Спокойно, Болгарин, счас мы тебя вытащим. Я тебе велик подарю! Спасали мы его, как альпиниста из расщелины. Поскольку яма была глубокой, пришлось Сашке Тюльбезову в неё свеситься и схватить Вовку за руки, а я держал Сашку за ноги. Сандалии у него были на вырост — на два размера больше. Естественно, он из них выскользнул и повторил полёт Болгарина. А я остался наверху с сандалиями в руках… Так как велосипед у меня был один, второму малому я пообещал марки. У этой истории счастливый финал. Засранцев с трудом, но все-таки отмыли. Меня никто не заложил. Правда, Болгарин какое-то время меня шантажировал. Чуть что ему не понравится, он мне подмигивал и говорил: — Идёт рассказ!.. Живут мои болгары в Одессе. Живут небогато. И нет среди них больших начальников, нет бизнесменов. Что посадит болгарин на земле, если у него будет один квадратный метр? Он посадит куст винограда и красный перец. Они росли и на нашей даче в Одессе, в районе Большого Фонтана. В память о самом главном болгарине в моей жизни — папе. Юрий Стоянов

Художник Максим Полывянный г. Харьков. Тихая ночь Тихой ночи всем...🌠

📸 На фото 72-летний книготорговец Мохамед, город Рабат, Марокко. Он остаётся старейшим книготорговцем в Рабате, проработав на одном месте 43 года. Мохамед ежедневно проводит от 6 до 8 часов в день за чтением книг и останавливается только, чтобы есть, молиться, курить и помогать клиентам. Всё остальное время он ходит по районам в поисках книг, которые позже выставляет на продажу в своём магазине. Говорит, что это его месть детству и бедности: «Я прочитал более 5000 книг на арабском, французском, английском или испанском, значит прожил более 5000 жизней. У каждого должен быть такой шанс! Мне нужно всего две подушки и книга, чтобы насладиться своим днём»

Антон Павлович Чехов: забавные фрагменты из его переписки с друзьями и близкими О деньгах Я безденежен до мозга костей. Если у тебя есть человеколюбие в животе, то снизойди к моей унизительной просьбе: немедленно, со скоростью вальдшнепа, которому всунули в задний проход ядовитую стрелу, надевай шапку и мчись: a) в контору "Нового времени" (Невский 38) и получи там гонорар за рассказ "На пути", b) в "Петерб. газету" (Симеоновский пер.) и получи 107 рублей по счёту, к-рый оною конторою уже получен. Полученные деньги не трать и не раздавай нищим, а вышли мне почтой или простым переводом, причем уведоми меня краткой телеграммой: "Москва, Кудрино, д. Корнеева, Чехову. Жди. Чехов". Т. е. пошли телеграмму, когда деньги будут уже посланы. За причиняемое тебе беспокойство я охотно тебя извиняю, но чтоб в другой раз этого не было". Александру Чехову. Москва. 8 января 1887 года. О женитьбе ___ Очевидно, у Вас есть невеста, которую Вам хочется поскорее сбыть с рук; но извините, жениться в настоящее время я не могу, потому что, во-первых, во мне сидят бациллы, жильцы весьма сумнительные; во-вторых, у меня ни гроша, и, в-третьих, мне все еще кажется, что я очень молод. Позвольте мне погулять еще годика два-три, а там уви­дим - быть может, и в самом деле женюсь. Только зачем Вы хотите, чтобы жена меня "растормошила"?. Ведь и без того тормошит сама жизнь, тормошит шибко. Федору Шехтелю. Мелихово. 18 декабря 1896 года. О поцелуях ____ Благодарю за пожелания по поводу моей женитьбы. Я сообщил своей невесте о Вашем намерении приехать в Ялту, чтобы обманывать ее немножко. Она сказала на это, что когда "та нехорошая женщина" приедет в Ялту, то она не выпустит меня из своих объятий. Я заметил, что находиться в объятиях так долго в жаркое время - это негигие­нич­но. Она обиделась и задумалась, как бы желая угадать, в какой среде усвоил я этот façon de parler (манеру выражаться, - фр.), и немного погодя сказала, что театр есть зло и что мое намерение не писать больше пьес заслуживает всякой похвалы, - и попросила, чтобы я поцеловал ее. На это я ответил ей, что теперь мне, в звании академика, неприлично часто целоваться. Она заплакала, и я ушел. Ольге Книппер. Ялта. 10 февраля 1900 года. О здоровье ____ Но, однако, как твоё здоровье? Последних два письма, писанных карандашом, меня испугали, и я хоть не стукал твоей селезёнки, но побаиваюсь, что у тебя лёгонький брюшной тиф, а это значило бы, что в театр тебя не пустят по крайней мере с месяц, пьесы мои не будут идти и я вынужден буду играть в рулетку. Но ты здорова? Да? Ну и прекрасно, дуся моя удивительная. Я на тебя надеюсь. Ольге Книппер. Ницца. 26 декабря 1900 года. О лысине ____ Откуда Вы взяли, что у меня лысина? Что за дерзости?! Понимаю: это Вы мстите мне за то, что когда-то в одном из своих писем я дружески, совсем не желая оскорблять Вас, указал Вам на Вашу кривобокость, благодаря которой Вы до сих пор ещё, к сожалению, не вышли замуж. Лидии Мизиновой. Ялта. 24 октября 1898 года. О наступлении весны ____ Весна уже началась, и все пернатые, забыв всякое приличие, удовлетворяют свои естественные надобности и таким образом превращают мой сад и мои леса как бы в дома терпимости. Александру Чехову. Мелихово. 27 и 29 марта 1895 года.