- Хрень, хрень… эта еще ничего.

Подправить маленько, прыщи замазать и будет неплохо. Тут нос кривой, тут взгляд, как у дауна. Хрень… Вот, идеально! – молодая, пухленькая девушка радостно воскликнула, когда на экране появилась очередная фотография, на которой была изображена она, стоящая рядом со старой стеной. Стена была увита плющом, а старые, потрескавшиеся камни частично покрывал мох, очень сильно похожий цветом на глаза девушки; глубоко-зеленый, почти болотный и сочный. Девушка хмыкнула и, запустив фоторедактор, принялась резко щелкать мышкой, смешивая слои и применяя к фотографии различные фильтры. – Вот. Теперь чуть жирный блеск уберем, а глазам побольше контрастности. Дурацкий прыщ на лбу… исчезает. Эх… красота же. Ладно. Эту оставлю, а остальные – в корзину! Не дай Бог кто-нибудь увидит этот ужас.
- И вовсе не ужас, - девушка подпрыгнула на месте, когда рядом раздался тихий, чуть шелестящий голос. По спине прогарцевал табун мурашек, а ладони моментально вспотели, когда голос слабо усмехнулся в ответ на испуг. – Ты настоящего ужаса не видела.
Обернувшись, девушка увидела, что на диване сидит худой старик в выцветшем пальто и бережно сжимает в руках древний фотоаппарат, больше похожий на картонную коробку, в которую кто-то смеха ради засунул линзу.
Старик весело посмотрел на девушку и перевел взгляд на экран, где в окне фоторедактора виднелась почти обработанная фотография. Он поджал губы и покачал головой, не обращая внимания на взгляд хозяйки и её отвисший рот.
- Вы, блин, кто? Я, что, в обморок упала? Или заснула?
- Я не блин, - тактично ответил старик, ласково поглаживая фотоаппарат. – И ты не заснула. Скорее, что-то среднее между дрёмой и реальным сном. Знаешь, как бывает, вроде спишь и начинаешь гадать, а сон ли это или явь?
- Ага, - недоверчиво протянула девушка и постаралась незаметно взять в руку большие ножницы, что лежали на столе. Старик, заметив это, сухо рассмеялся, снова заставив ладони вспотеть, а дыхание участиться.
- Не стоит, Лера. Я не причиню тебе зла, - ответил он, поднимая вверх руки. Девушка вздрогнула и, посмотрев на свою ладонь, слабо ойкнула, когда увидела, что вместо ножниц держит в руке красивую алую розу.
- Серьезно? Не стоит волноваться? У меня в комнате, на диване, сидит какой-то старик, показывает фокусы и призывает не волноваться? Не, это точно сон, - уверенно сказала она, вставая со стула. – Точно сон. Переработалась, вот и снится чертовщина.
- Хорошо, пусть будет сон, - улыбнулся гость и добавил. – Если тебе так будет легче.
- Конечно, будет. Можете не сомневаться. А иначе, откуда вы знаете, как меня зовут, и как вообще тут очутились?
- Я многое знаю, Лера. Как знаю и то, что для меня нет закрытых дверей, - ответил он, загадочно усмехнувшись. – Почему ты удаляешь свои фотографии?
- А, это? – она махнула рукой в сторону компьютера. – Там почти все снимки хрень полная. Парочка нормальных есть, а остальное мусор.
- Присядь рядом. Я кое-что покажу, - улыбнулся он и похлопал морщинистой рукой по краю дивана. – Не бойся. Это же сон.
- Ага. Сон, - удивленно присвистнула Лера, когда в руках старика появилась большая книга в грязно-коричневой, потертой обложке. – Что это такое?
- Фотоальбом. Ты же любишь фотографировать. И я люблю, - ответил старик и чуть подвинулся в сторону, когда девушка подошла ближе. – Здесь моя коллекция. Все, что я когда-либо снял, хранится в этом альбоме.
- Много, видать, наснимали, - хмыкнула она, присаживаясь рядом и склоняя голову над альбомом. Старик еще раз улыбнулся и раскрыл альбом на первой странице.
Первая фотография была старой и пожелтевшей, а края чуть обломались и покрылись сеточкой трещин. На ней была изображена молодая девушка, сидящая на причудливом стуле и держащая на коленях маленькую лохматую собачонку. Девушка была красивой, а взгляд, несмотря на то, что это был старый снимок, так и лучился жизнью. Старик бережно провел пальцами по краю фотографии и перевернул страницу.
На следующей фотографии снова была эта девушка, только чуть взрослее. Об этом говорили и изменившиеся черты лица, и взгляд, светящийся сильно заметной грустью. Она смотрела в камеру, а Лере казалось, что незнакомка смотрит прямо ей в глаза.
- Да. Это та же самая девушка, - тихо пояснил старик. – Мой первый снимок, когда я запечатлел её, ты уже видела, а это последний.
- Последний? Сколько же времени прошло? – переспросила Лера.
- Не очень много. Несколько лет. Но здесь видно, как тяжело ей далось это время, - ответил гость. – Ах. Какая это была любовь.
- Любовь?
- Да, Лера. Любовь. Любовь юной актрисы, которая подавала большие надежды, и сурового солдата, который так сильно запал ей в душу. Веришь ли, она смогла разжечь ответную любовь в его каменном сердце. Помогла ему научиться улыбаться и радоваться жизни.
- А что случилось потом? – тихо спросила девушка. – Он её бросил?
- Нет. Он ушел исполнять свой долг, но так и не вернулся. А она ждала его, - старик перевернул страницу и показал девушке новое фото, на котором был крепкий, коренастый мужчина в старой военной форме. Жесткий взгляд, твердый подбородок, суровые, крепко сжатые губы. И еле заметный шрам на левой щеке. – Таким он был до встречи с ней. Каменной глыбой, не ведающей, что такое жизнь. А таким стал спустя год.
- Ого, - на следующей фотографии стоял тот самый мужчина. Только сейчас он улыбался и ласково обнимал девушку с первого снимка. Его глаза ярко блестели, а улыбка была невероятно счастливой. Лера чуть наклонила голову, рассматривая фотографию, и слабо кивнула. – Круто. Будто его отфотошопили.
- Я понял, о чем ты, - улыбнулся старик. – В своих работах я предпочитаю реалистичность. Без грима, без эффектов, без масок. Только настоящие чувства.
- Оно и видно, - поджала губы Лера, когда старик перевернул страницу и показал ей новое фото. – Какие уродцы. Им точно немного обработки не помешает.
- Два брата, встреченные мной в Москве, - пояснил он, разворачивая альбом так, чтобы девушке было лучше видно. На нескольких небольших фотографиях кривлялись двое мальчишек в стареньких брюках и одинаковых серых рубашках. Они улыбались, корчили рожицы, щеголяли дырками между зубов и всячески старались принять самую нелепую позу. – Кто же знал, кем они станут.
- И кем же? – спросила девушка. Старик перевернул страницу и показал ей двух мужчин, склонившихся над столом, заваленным разномастными склянками, пробирками, колбами и горами исписанных листов. – Это они?
- Да, - кивнул старик. – Один из них стал генетиком, а второй занялся физикой. Если присмотреться, то можно увидеть, что это все те же мальчишки с первой серии снимков.
- Да. Улыбки такие же, - согласилась девушка. – А это кто?
На очередной серии фотографий Лера увидела улыбающегося ребенка в забавном платьице. Чуть ниже была фотография девочки лет семи. Под ней находился снимок девушки, чьи волосы были убраны в толстую косу почти до ягодиц. И завершала все фотография пожилой женщины, сидящей за столом и смотрящей в окно.
- Еще одна жизнь из многих других, - коротко ответил старик. – Жизнь без прикрас, со слезами и радостью, счастьем и грустью. Жизнь в четырех снимках.
- Это же не постановочные кадры? – переспросила Лера, подняв на гостя взгляд. Тот улыбнулся и покачал головой.
- Все мои кадры случайны. И я оставляю их все. Каждый из них находит место в моем фотоальбоме. Тысячи тысяч фотографий, - тихо сказал он и, поднявшись с дивана, подошел к компьютеру. – У тебя есть твои старые фото?
- Не знаю. Что-то валялось на диске, - вздохнула Лера. – Я там еще толще, с прыщами и глупым выражением лица.
- Покажешь мне? – улыбнулся старик. Девушка пожала плечами и села за стол, после чего принялась щелкать мышкой, стараясь найти папку с фотографиями.
- Вот они. Тут их мало. Большую часть я удалила, а эти… жалко как-то было, - буркнула она, открывая один из файлов.
На фотографии была она. Только маленькая. Стоящая рядом с горкой, на которой было полным-полно других детей. Маленькая Лера улыбалась и сжимала в руках игрушечного пуделя в дурацком костюмчике.
- Почему ты решила оставить этот снимок? – спросил старик, присаживаясь рядом.
- Не знаю. Я тут… живая, что ли. Настоящая, - ответила девушка, переключаясь на другую фотографию. – А тут мой день рождения. Мои друзья детства. Лимонад, обязательный торт, красивые платья, картошка пюре, жареная курочка. В уголке подарки лежат.
- Красивая фотография, - улыбнулся гость, заметив улыбку на лице Леры. – Живая.
- Это точно. Ой! Не та папка! – она сконфуженно рассмеялась, но старик слабо покачал головой, заставив девушку сдаться. – Это выпускной. Смотрите, вот эта хрюшка – я. Эх. Как давно это было. Но тут все настоящее. Никаких фильтров, глупых поз и эффектов. Жизнь, как вы сказали.
- Жизнь, Лера, - подтвердил старик. – Только больше в твоих фотографиях нет жизни.
- Почему? Вот же они! – перебила она его и запустила слайдшоу из последней фотосессии. – Красота же?
- Нет. Здесь нет красоты. Эти фотографии неживые, - грустно ответил гость. – Я вижу здесь куклу, но не человека. Куклу, которая приняла ту позу, которую ей сказали принять. Улыбнулась так, как сказали. Даже глаза её блестят неживым светом. В твоем фотоальбоме будет тысяча одинаковых и фальшивых фотографий, Лера. И ни одной настоящей. Как и у тысяч других людей. Одинаковые фотографии, одинаковые эмоции, одинаковые маски.
- Но тут же ужас, - хмыкнула девушка, ткнув пальцем в монитор. – Хотя… если присмотреться.
- Здесь у тебя искренняя улыбка. Глаза блестят от радости. И никакие фильтры не нужны, - закончил за нее старик. – Видишь?
- Ага. Это мама меня сфотографировала, когда папа вернулся из командировки. Я так ждала его, что не могла скрыть слез. А мама коварно меня подловила, - задумчиво ответила Лера. Она слабо улыбнулась и в очередной раз вздрогнула, когда рядом что-то щелкнуло, а в воздухе резко запахло гарью. Повернувшись, девушка увидела, что старик держит у лица свою диковинную камеру. – Вы меня сфотографировали?!
- Да, - кивнул он и, чуть повозившись с фотоаппаратом, извлек на свет желтоватую фотографию, на которой Лера увидела себя, смотрящую в монитор с мечтательной улыбкой на лице. – Посмотри внимательно. Вот какой должна быть живая фотография.
- А и правда. Хорошо получилось, - улыбнулась она. – Заберете себе?
- Конечно, - улыбнулся в ответ старик. – Это будет одна из моих лучших работ. Живые чувства на снимках так редки, что грех этим не воспользоваться.
- Наверное, вы правы, - вздохнула Лера и, открыв корзину, восстановила удаленные фотографии. – Пусть будут. Хотя… это же сон, да?
- Может, сон. А может, и нет, - тихо сказал старик, поднимаясь со стула. – Мне пора, Лера.
- Но вы так и не сказали, кто вы? Да, да. Я знаю, что таких реалистичных снов не бывает, - рассмеялась девушка.
- Кто я? Простой фотограф, - загадочно блеснул глазами гость. – Фотограф, который коллекционирует жизнь.
Гектор Шульц