Проснешься уже в пятый раз за неделю в пять утра.

Что ж тебе не спится, ангел? Сам себя спросишь. Сам себе и ответишь.
Может, я перелетный ангел? Может, мне надо в теплые края?
И точно. Лети, лети, ничего тебя тут уже не держит. Над темным домом (только-только стали зажигать редкие окна), над старинным больничным садом, над парком и дальше-дальше – над золотой, в огнях, магистралью, над сияющей в темноте драгоценной сетью города – всё выше, выше.
Но тут собачка цепляется, надо покормить. Сперва лоток. Потом надо же ее как-то устроить? Сел, пишешь письмо: «Дорогие земляне, дорогая Юля, соседи и прочие! Не оставьте сироту без присмотра...».
Потому передумал: ладно, собачку с собой возьму. Будет собачкой ангела. Ангелической собачкой. А что?
С собачкой надо брать корм; кстати, туда же и лекарства. Собачка, конечно, ангелическая, но кто ее будет там, над магистралью, в лучах и темнотах лечить, Пушкин?
Ну и смену белья надо прихватить. И вот этот свитер. Джинсы только эти налезут (растолстел), но зато вот эта рубашечка очень мне к лицу.
(Прихватил и рубашечку. В баул пошли – новые носочки, водолазка, уже пятая смена белья, курточка, зимнее пальто – нет, зимнее пальто я на себя надену, а то вдруг застудишься: там в высотах, конечно, хорошо, но неровен час продует, к тому же возраст.
Баул стоит, растолстевший, как ты сам, в лоукостер такой бы не пустили, давай доплачивай. Безобразие! С ангела за перевес брать. Я буду жаловаться.)
Всё взял, всё свое захватил. Теплые вещи, чемоданы, джинсы, тряпочки, рубашки. Собаку взял, бабушкину мебель, некоторых из людей.
Сидишь теперь дома на кухне, на улице рассвело, дети в школу пошли, пьешь чай со сдобой, отдуваешься. Маслица, маслица побольше. Скушай вторую булочку?
_____
Прощай, бывший ангел. Теплые райские края в который раз проживут без тебя.
Дмитрий Воденников ( текст 2020 г.)