Антон Павлович Чехов: забавные фрагменты из его переписки с друзьями и близкими

О деньгах Я безденежен до мозга костей. Если у тебя есть человеколюбие в животе, то снизойди к моей унизительной просьбе: немедленно, со скоростью вальдшнепа, которому всунули в задний проход ядовитую стрелу, надевай шапку и мчись: a) в контору "Нового времени" (Невский 38) и получи там гонорар за рассказ "На пути", b) в "Петерб. газету" (Симеоновский пер.) и получи 107 рублей по счёту, к-рый оною конторою уже получен. Полученные деньги не трать и не раздавай нищим, а вышли мне почтой или простым переводом, причем уведоми меня краткой телеграммой: "Москва, Кудрино, д. Корнеева, Чехову. Жди. Чехов". Т. е. пошли телеграмму, когда деньги будут уже посланы. За причиняемое тебе беспокойство я охотно тебя извиняю, но чтоб в другой раз этого не было". Александру Чехову. Москва. 8 января 1887 года. О женитьбе ___ Очевидно, у Вас есть невеста, которую Вам хочется поскорее сбыть с рук; но извините, жениться в настоящее время я не могу, потому что, во-первых, во мне сидят бациллы, жильцы весьма сумнительные; во-вторых, у меня ни гроша, и, в-третьих, мне все еще кажется, что я очень молод. Позвольте мне погулять еще годика два-три, а там уви­дим - быть может, и в самом деле женюсь. Только зачем Вы хотите, чтобы жена меня "растормошила"?. Ведь и без того тормошит сама жизнь, тормошит шибко. Федору Шехтелю. Мелихово. 18 декабря 1896 года. О поцелуях ____ Благодарю за пожелания по поводу моей женитьбы. Я сообщил своей невесте о Вашем намерении приехать в Ялту, чтобы обманывать ее немножко. Она сказала на это, что когда "та нехорошая женщина" приедет в Ялту, то она не выпустит меня из своих объятий. Я заметил, что находиться в объятиях так долго в жаркое время - это негигие­нич­но. Она обиделась и задумалась, как бы желая угадать, в какой среде усвоил я этот façon de parler (манеру выражаться, - фр.), и немного погодя сказала, что театр есть зло и что мое намерение не писать больше пьес заслуживает всякой похвалы, - и попросила, чтобы я поцеловал ее. На это я ответил ей, что теперь мне, в звании академика, неприлично часто целоваться. Она заплакала, и я ушел. Ольге Книппер. Ялта. 10 февраля 1900 года. О здоровье ____ Но, однако, как твоё здоровье? Последних два письма, писанных карандашом, меня испугали, и я хоть не стукал твоей селезёнки, но побаиваюсь, что у тебя лёгонький брюшной тиф, а это значило бы, что в театр тебя не пустят по крайней мере с месяц, пьесы мои не будут идти и я вынужден буду играть в рулетку. Но ты здорова? Да? Ну и прекрасно, дуся моя удивительная. Я на тебя надеюсь. Ольге Книппер. Ницца. 26 декабря 1900 года. О лысине ____ Откуда Вы взяли, что у меня лысина? Что за дерзости?! Понимаю: это Вы мстите мне за то, что когда-то в одном из своих писем я дружески, совсем не желая оскорблять Вас, указал Вам на Вашу кривобокость, благодаря которой Вы до сих пор ещё, к сожалению, не вышли замуж. Лидии Мизиновой. Ялта. 24 октября 1898 года. О наступлении весны ____ Весна уже началась, и все пернатые, забыв всякое приличие, удовлетворяют свои естественные надобности и таким образом превращают мой сад и мои леса как бы в дома терпимости. Александру Чехову. Мелихово. 27 и 29 марта 1895 года.