Ее невозможно зачитать до дыр. На ней нет следов, оставленных другими людьми. Нет подчеркиваний, нет заметок на полях, нет рожиц, которые любят рисовать дети, нет, наконец, следов чужих пальцев.
На ней никто никогда не напишет «Мише в день его рождения от одноклассницы» или «Анне Сергеевне от Дмитрия Дмитриевича на память о двух незабываемых неделях в Ялте».
Никто не вложит в нее ни засохшего цветка, ни счастливого трамвайного билетика, ни вышитой закладки, ни старинной поздравительной открытки, на обратной стороне которой будет приклеена почтовая марка и выцветшими бледно-голубыми чернилами будет написано «Привет из Ленинграда» или «Кисловодск. Бювет Желябовский. Дора! Я стою пятый слева во втором ряду в синем плаще-болонье, который мы купили мне перед отпуском, но нас с Юрой не видно из-за спины главбуха Серафимы Павловны».
Ты читаешь электронную книгу в полном одиночестве. У нее нет ни прошлого ни будущего. Только настоящее. Собственно и книги нет никакой. Есть только текст. Это удобно для тех, кому нужен текст. Мне, к примеру, нужен только текст. Мне не нужна обложка, не нужен шелест страниц, но от счастливого трамвайного билета или открытки с видом Ленинграда я бы не отказался.
Михаил Бару


Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 7
Моя мама работала в Ташкенте, в издательстве " Матбуот"- волшебное место , где появлялись на свет книги).
Первые изданные экземпляры , еще пахнущие типографской краской, со склеенными страницами, мама приносила домой.
Всегда ждали, всегда радовались, всегда занимали очередь, кому первому почитать...
У родителей собралась хорошая, по тем временам, библиотека .
Когда их не стало, решили часть книг раздать, но сначала, перебрать. Мама часто закладывала детские фото, когда читала...
...Я открываю большую книгу узбекских сказок, а там, на титульном листе, красивым маминым почерком написано; "Эту книгу, для моих детей, набирала я"...
Мамы нет уже пять лет...