- Я, - говорит, - ничего не могу поделать.

Это зима. Время вспоминать все самое теплое, что было за целый год. Беречь в себе эту нежность, эту холодную неторопливость, оттачивать плавность. Больше молчать, чем разговаривать, больше замечать, чем заниматься созданием нового. Самому обратиться во слух и взгляд. Отмечать за близкими людьми вещи, на которые не обращал внимания раньше – как расчесывают волосы, как завязывают шарф, сколько всего высыпается из их карманов, когда они достают ключи. Как отчетливо в них проступают лучи и свет. На чем задерживают свой взгляд. Для кого готовят теплый чай и кому сочиняют сказки.
И нет более подходящего часа, чтобы перестать искать точки отсчета и начать осуществляться. Не бойся. Ты живой и чуткий, а потому логично, что зима, которая больше о холоде, чем о жизни, тебя пугает. Но этим то человек и отличается от, допустим, персиковой косточки. Ему не обязательно ждать, когда закончится холод. Он сам способен генерировать тепло и свет. Ты способен генерировать тепло и свет, чувствуй и ощущай
Я ничего не отвечаю, смотрю на огоньки, которыми расцвечивается город: красный, синий, оранжевый, золотой. Мне тепло уже просто от встречи с тобой, о каком дополнительном свете ты говоришь? Ты замолкаешь, я почти касаюсь твоей руки. Все фонари включаются от нашего электричества.
Кит не спи