Через месяц Манн вернется домой в Америку, по дороге он будет читать «Подростка» Достоевского, он навсегда попрощается с этим влечением, которое разжигала в нем летом 1950 юношеский задор любви. Судьба все-таки наделена очень изощренным чувством юмора:
в 36 ты пишешь книгу, а в 75 становишься ее персонажем. И, подходя к краю бездны, вглядываешься вниз и встречаешь внимательный взгляд карих глаз Густава фон Ашенбаха, которого сам же создал, извергаешься в эту пропасть, решаешься открыться… нет, ни этому мальчику, всему миру и записываешь сидя у окна:
«Для чего я пишу все это? Чтобы еще раз перед моей смертью вовремя уничтожить, или я хочу, чтобы мир знал меня?». «Живи в вечности, ты, пленительная поздняя, волнующая любовная мечта! Мне осталось еще немного пожить, еще немногое сделать и умереть. А ты еще созреешь в своей глубине и однажды уйдешь тоже. О, непостижимая жизнь, утверждающая себя в любви!»
Великий Лукино Висконти создал повествование о юности, о красоте, о любви, о горьких сожалениях ушедшей молодости, о неизбежном, неумолимом ходе времени, о невозможности остановить его, о неуловимости, эфемерности всего прекрасного, об уходящей жизни. Висконти был последним великим художником-историком и мифотворцем на закате классической европейской культуры. Как всякий закат, этот озарен вспышками трагической красоты, и «Смерть в Венеции» – одна из ее самых ярких вспышек.
#ШедеврыМировогоКино
Комментарии 8