Карлица

Анна Плеханова
Страна Нэлькрида была поистине прекрасна. Её границы простирались от Риксоловых гор на севере и до моря Плакфири на юге. Густые леса, чистые озёра и чудесные виноградники украшали собой эти земли. Любой мог быть счастливым, живя здесь, но не я.
Несчастья преследовали меня со дня появления на свет. Моя мать умерла, едва услышав мой первый крик и меня передали на руки безутешному от горя отцу. Прошло несколько месяцев и стало понятно, что я отличаюсь в своём развитии от нормальных детей. К двум годам это стало просто очевидно. Моя голова была обычных размеров, но очень широко расставленные глаза, толстые губы и недоразвитая нижняя челюсть на одутловатом лице привлекательной меня явно не делали. Шеи у меня почти не было, а бочкообразная грудь сильно выпирала вперёд. Я с трудом передвигалась на кривых коротких ногах и моё красивое звучное имя Лоретта, данное мне при рождении, абсолютно не подходило к моей внешности карлицы.
Богатая обстановка замка, окружавшая меня, слуги, отец, никогда не смотрящий в мою сторону и не говоривший со мной. Именно так я и запомнила первые годы моей жизни, но не только.
Кроме меня в нашей семье было ещё трое детей. Мой старший брат Этельбер, которому совсем недавно исполнилось четырнадцать, десятилетняя Юлиана и восьмилетняя Режина. Никто из них не играл со мной, более того, как только им предоставлялась хоть какая-нибудь возможность толкнуть, ударить или ущипнуть беззащитного ребёнка, они с удовольствием это делали. Будучи совсем маленькой, я не понимала за что меня так ненавидят. И глазами, полными слёз, я просто с недоумением смотрела на этот жестокий и несправедливый мир. Кем я была? Жалким, забитым зверьком, вечно прячущимся в укромных уголках замка, живущим без любви и без ласки.
Прошло ещё три года и в пять лет, отец отправил меня в далёкую деревню. Отныне ветхий, покосившийся старый дом, со скрипящими на ветру ставнями стал моим новым прибежищем. Ухаживала за мной одинокая хромая старуха, она-то и объяснила мне почему с самого детства я вынуждена расти изгоем.
В каждой стране есть свои неписанные законы. Были они и в Нэлькриде. Нельзя было убивать, ибо по какому-то странному стечению обстоятельств, человек, совершивший убийство, через какое-то время умирал и сам. И нельзя было рождаться уродом, так как это считалось страшным позором и ставило постыдное клеймо на всю семью. Если первый закон целиком и полностью был во власти людей, то второй абсолютно от них не зависел.
Подобных мне прятали от чужих глаз, а у богатых людей была возможность и вовсе избавляться от своих уродливых чад, отправляя их жить в глухие места, навсегда забывая о них.
Десять лет безрадостной серой жизни тянулись долго. Я боялась отходить от дома, ибо местные жители были очень агрессивно настроены против меня. Стоило мне появиться в поле их зрения, как они тут же начинали плевать мне в лицо и оскорблять гадкими, отвратительными словами. Жгучая ненависть в их сердцах постепенно заползла и в мою душу. Я чувствовала отвращение и презрение ко всем, кого только встречала. Жестокий мир, порождением которого я была, научил меня полностью ему соответствовать. Я взрослела и невыносимая скука и однообразие, в которых я пребывала, просто сводили меня с ума.
И вот однажды в нашей деревушке наступило вдруг необычное для неё оживление. Мимо моей развалюхи бежала разношерстная толпа детей и взрослых, сопровождаемая воем и лаем собак. Все были радостно возбуждены, весело свистели и улюлюкали. Три больших разноцветных фургона, запряженные лошадьми чинно ехали в сторону города. На крыше одного из них сидели два странных человека, с нарисованными улыбками и яркими волосами. Они приветственно махали руками и посылали воздушные поцелуи. На крыше второго находилась очень красивая девушка в блестящем платье, а рядом с ней двое карликов. Да, да! И они были так же уродливы, как и я.
Вдруг лошади затормозили и остановились. Из первого фургона вышел полноватый человек в синем костюме и шляпе. Его лицо украшали чёрные пышные усы, а тёмные внимательные глаза сперва обвели взглядом толпу, а затем остановились на мне. Я съёжилась от страха и стала наверное ещё меньше ростом, а мужчина тем временем направился прямиком к моему дому.
- Здравствуй, - улыбнулся он, - меня зовут господин Юбер, а как твоё имя?
Это был первый человек после старухи, который нормально заговорил со мной и единственный, который мне улыбнулся. Я так оробела, что не смогла вымолвить ни слова.
- Чего же ты молчишь? - спросил мужчина,- Может боишься меня? Так это абсолютно напрасно. Я не обижаю маленьких людей, а даю им работу.
- Работу? - вымолвила я.
- Ну да, в моём цирке. Мы путешествуем по разным городам и даём представления. Это очень весело. Если ты захочешь поехать с нами, то увидишь весь мир, заведёшь друзей. Мы, - указал он на циркачей, - заботимся друг о друге, как одна большая семья.
- Но я ничего не умею делать.
- Это не страшно, мы тебя всему обучим.
Что ждало меня здесь, в этой глуши, рядом с людьми, обижавшими меня? Беспросветное будущее, наполненное насмешками и унижениями. Если умрёт старуха, то я останусь совсем одна, несчастное, забитое создание, ненужное никому. А этот человек предлагал мне то, чего я была лишена с рождения: семью, друзей, интересную жизнь наконец. Я облизнула пересохшие губы и дрожащим голосом произнесла:
- Я хочу поехать.
- Вот и отлично! Ты приняла правильное решение и никогда о нём не пожалеешь. А теперь скажи как тебя зовут.
- Лоретта!
- Просто чудесное имя и знаешь что, оно здорово тебе подходит. Он подмигнул мне и подняв на руки, словно пушинку, отнёс к одному из фургонов. Несколько рук тут же подхватили меня и я оказалась среди улыбающихся и нарядно одетых людей. Тогда мне было пятнадцать лет.
Под свист и крики толпы я уезжала в новую, неизвестную жизнь. Моё сердце трепетало в страхе, волнении и в предвкушении необычного и неизвестного мне будущего.
Первые месяцы пребывания в цирке я провела словно в тумане. Мой мозг не успевал впитывать ту огромную массу впечатлений, которые вдруг обрушились на меня. Привыкшая к монотонной серой жизни, я во все глаза глядела на волшебство, создаваемое артистами цирка. Силачи, ломавшие подковы, жонглёры, фокусники и акробаты, взлетающие под самый купол. Музыка, огни, смех окружали меня и я была по-настоящему счастлива, впервые за долгие годы своего никчемного существования.
Кроме меня в цирке было ещё трое карликов. Двое мужчин и женщина. Они выбегали на арену в смешных париках и веселили толпу. Наш хозяин поручил меня их заботам. Они разучивали со мной танцевальные па и вскоре я и сама начала выступать. Каждое мое появление вызывало неописуемый хохот среди зрителей, хотя я совершенно не пыталась их рассмешить. Одетая в шёлковое розовое платье, с венком на голове, я лишь старательно выполняла те движения, которые разучила. Но господин Юбер был мной доволен и я перестала переживать.
Прошло два года и в одну холодную зимнюю ночь, я вдруг услышала, как сильно кашляет Розель - карлица, ставшая мне доброй подругой. Утром её навестил хозяин и недобро нахмурил брови:
- Вот что моя дорогая, даю тебе ровно три дня, но если ты не пойдёшь на поправку, тебе придётся искать другое жильё.
- Ей нужен врач, - робко сказала я.
- А кто заплатит за его визит? Может быть ты?
- Но у меня нет денег!
- У меня их тоже нет! - отрезал хозяин и вышел.
С каждым днём Розель становилось только хуже. Она вся горела и дышала очень тяжело. Длительный кашель совсем измотал её. Я ухаживала за ней, как могла, но была бессильна хоть как-нибудь облегчить её страдания.
Через три дня опять пришёл господин Юбер и поглядев на Розель, приказал ей покинуть стены цирка. Никакие мольбы и просьбы не разжалобили его и мы уехали, оставив больную на заснеженной дороге без сил и средств к существованию. Я забилась в какой-то угол и несколько часов проплакала, понимая, что Розель обречена и ничто её не спасёт.
Этот случай заставил меня о многом задуматься. В принципе, мы карлики, в отличии от других артистов не получали плату за свой труд. Наш хозяин считал, что и так поступил достаточно благородно, позволив нам жить в цирке. Мы работали только за еду и ночлег. Но если вдруг что-то с нами случиться, то как и Розель нас попросту выкинут, как ненужный хлам и не пожалеют об этом. Розовая пелена спала с моих глаз и я поняла, что не смотря на цветную миширу, окружавшую меня, я всё ещё пребываю в жестоком и холодном мире, где нет сострадания к подобным мне. Каждый вечер я смешила толпу, не считавшую меня человеком и горечь в моей душе переросла лишь в ненависть и презрение к ним.
В нашей труппе был канатоходец Тирнан. Он был молод, красив собой. Его сильное натренированное тело, а также невероятно яркие синие глаза и густые светлые волосы пленили ни одно женское сердце. Когда он проходил мимо, всё замирало внутри меня и я как завороженная любовалась этим безупречным экземпляром мужчины. Что я испытывала к нему? Может быть любовь? О нет, я точно знала, что нет. Уж слишком я презирала людей, чтобы испытывать к ним такие возвышенные чувства. Эта была страсть, безумная жажда, не находившая выхода и раздиравшая меня изнутри. Кем я была для него? Пустым местом, уродом, не заслуживающим ничего. Как много бы я отдала за один поцелуй этого человека, за его ласку. Но это были несбыточные мечты, заставляющие меня страдать и проклинать день своего рождения.
Как-то раз, к нашему цирку прибился один человек. Седые волосы, поношенная одежда. Обычный странник, но именно он и перевернул всю мою жизнь. Он назвался Оливером и хитро взглянув на меня, произнёс:
- Говорят, что в городе Кордалифате живёт женщина и она настоящая колдунья. Да, да. Это абсолютно точно. Однажды она превратила мерзкую карлицу в прекраснейшую из женщин и даже денег за это не взяла.
- Сказки всё это,-засмеялся Тирнан, -как это можно из страшилища, вроде нашей Лоретты сделать красавицу. Смех, да и только.
- А вот и нет, - очень серьезно ответил Оливер,-было это на самом деле, да я и адрес знаю.
Запомнив название улицы и номер дома, которые назвал странник, я ушла к себе и пол ночи размышляла о том, что он сказал. Верить этому или нет, я не знала. Но в моей душе загорелась маленькая искра надежды и с каждым днём она разгоралась всё больше и больше.
Как будто высшие силы услышали мои мысли и уже через месяц наш цирк въехал в Кордалифат. Поздно вечером, после представления, я на свой страх и риск отправилась на улицу, где жила предполагаемая колдунья. Подойдя к дому, я постучала. Мне открыли и впустили внутрь. Я оказалась в просторной комнате, обстановка которой была по-настоящему роскошной. Бархатные портьеры на окнах, толстый ковёр на полу, мягкая, отделанная позолотой мебель и зеркала. Маленькая, горбатая, я стояла по среди всего этого великолепия словно какая-то лишняя, не уместная деталь, абсолютно не вписывающаяся сюда. Но вот в комнату лёгкой походкой вошла женщина. Она была так красива и величественна что мне захотелось зажмуриться и исчезнуть, чтобы не нарушать собой это совершенство.
- Здравствуй, - поприветствовала меня красавица,-знаю для чего ты пришла. Она улыбнулась лучезарной улыбкой и ласково посмотрела на меня. Более того, я смогу тебе помочь.
- Неужели это возможно?,-мой голос прервался от волнения. Мне трудно было представить себе, что можно жить без насмешек, унижения, быть счастливой, любить. Видимо из-за сильных переживаний у меня потемнело в глазах и всё вокруг закружилось, поплыло. Чтобы не упасть, я уселась прямо на пол. Моя несбыточная мечта могла осуществиться, но...
- Мне нечем заплатить Вам, -с потухшим взглядом произнесла я. У меня совсем нет денег.
- А кто сказал тебе, что платят только деньгами? У тебя есть то, что нужно мне, а у меня то, чего ты желаешь всем сердцем. Мы просто совершим небольшой выгодный обмен и каждый останется доволен сделкой.
Я с непониманием смотрела на колдунью и она видя моё недоумение, весело рассмеялась:
- Ты отдашь мне пять лет своей жизни, а я сделаю тебя безумно красивой. Мужчины будут падать к твоим ногам, а женщины подавятся завистью, глядя на тебя.
Мне было всего восемнадцать и ещё пять лет безрадостной жизни ничего для меня не значили. Но если благодаря им я смогу стать красивой, смогу наслаждаться тем, что раньше мне было недоступно, тогда конечно и думать не стоило. Я была согласна. Конечно же да! Тысячу раз да!
- Я не сомневалась в твоём решении, - сказала колдунья. Ты никогда об этом не пожалеешь. А теперь подойди ко мне и закрой глаза. Я повиновалась и положив руку мне на голову, хозяйка дома зашептала какие-то заклинания.
Прошло минут пять, но я ничего не чувствовала. Может эта женщина и не колдунья вовсе и она всего лишь насмехается над бедной доверчивой карлицей? В конце концов каждый развлекается, как умеет.
- Ну вот и всё, - прервала мои размышления женщина, - можешь открыть глаза и подойти к зеркалу.
Моё отражение было сказочно прекрасным. У меня аж дух захватило и я боялась пошевелиться, чтоб не спугнуть наваждение. Лицо, фигура и рост, всё было просто идеальным.
- Довольна ли ты моей работой? - поинтересовалась колдунья.
- О да! - выдохнула я, не отрываясь от зеркала. Мои иссиня чёрные волосы обрамляли ровный овал лица. Небесно-голубые глаза и хорошо очерченные брови делали мой образ ярким и нежным одновременно. Прямой нос и губы безупречной формы, изящные руки с тонкими длинными пальцами, я ли это? На смену растерянности и неверию пришёл дикий восторг и осознание того, что наконец-то все желания и мечты, которые я тщательно скрывала и прятала на задворках своей души смогут вырваться наружу и будет возможным воплотить их в жизнь.
- Это ведь честная сделка, не так ли? - улыбнулась колдунья.
- Конечно, - утвердительно кивнула я головой.
- А теперь хорошенько послушай самое главное. Каждый, кто только не посмотрит на тебя будет ослеплён твоей красотой, но на деле ты осталась всё той же карлицей, но никто этого не увидит, даже ты сама.
- Как это может быть?
- Не перебивай, - повысила голос колдунья,-а внимательно слушай и запоминай то, что я тебе говорю. Всё это чары и они никогда не развеются, если ты будешь соблюдать кое-какое правило. Ты можешь любить кого захочешь, но если полюбят тебя и скажут тебе об этом, то волшебство пропадёт и все увидят твою настоящую сущность.
- Но с такой внешностью я сильно рискую. Каждый может влюбиться в меня.
- Ах бедное, наивное дитя. Ты путаешь такие понятия, как низкая похоть, безрассудная страсть, влюблённость наконец. Любовь, это совсем другое. Поверь, у тебя есть все шансы дожить до глубокой старости красивой и желанной. Но я всё-таки дам тебе небольшой совет. Никто никогда не полюбит падшую женщину. Только в борделе ты будешь иметь крышу над головой, приличный заработок, да научишься разбираться в мужчинах. А теперь прощай.
Я шла по тёмным улицам в сторону цирка. Он был моим единственным домом, ведь другого у меня не было. Я остановилась перед самым входом, не зная, что делать. Вдруг я увидела, как из фургона спрыгнул Тирнан и пошёл прямо ко мне. Моё сердце дрогнуло и заколотилось в груди.
- Кто ты красотка? - спросил он, не узнав меня.
- Моё имя Лоретта, - ответила я.
- Никогда бы не подумал, что у нашей карлицы, уродины, которой свет не видывал, может быть такая очаровательная тёзка.
- Неужели она настолько страшная, как ты говоришь?
- Да просто чудовище, мерзкая образина.
Мужчина, о поцелуях которого я мечтала, так отвратительно обо мне отзывался. Что бы он сказал, если бы только узнал, что прекрасная незнакомка и есть та самая карлица, которую он презирал за уродство?
- Послушай, Лоретта, а не прогуляться ли нам немного?
- Это было бы замечательно,-ответила я и улыбнулась.
Внутри меня всё горело безумной радостью и ожиданием. Тирнан не пропускал мимо себя ни одной юбки и я знала, чем закончится для меня сегодняшняя ночь. Его крепкие объятия, ласки и поцелуи захлестнули меня с головой. Я словно оглохла и не слышала окружающего меня мира. Я падала в бездну страсти и сгорала в ней без остатка. Наконец я была свободна от своего проклятия и несчастная презираемая всеми карлица, спрятанная под маской прекрасной женщины, могла наслаждаться жизнью.
Наши встречи с Тирнаном продолжались три дня, а потом цирк уехал. Я осталась совсем одна. У меня не было ни дома, ни семьи, ни друзей. Я долго думала, что же мне делать и решила воспользоваться советом колдуньи. Так один из борделей Кордалифата стал для меня прибежищем на долгих четыре года. Там я полностью вкусила и познала распутство. Меня окружали погрязшие в разврате женщины, пошлость, цинизм. Я и сама стала такой же порочной. Мужчины, приходившие ко мне, наслаждались телом карлицы и не подозревали об этом. Те, кто никогда бы даже не посмотрели в мою сторону без презрения и отвращения, теперь желали меня. Глупцы, жадно ласкающие и целующие горбатое, уродливое тело, скрытое под волшебными чарами. Я забавлялась от души, я смеялась над ними. Я мстила им за те унижения и оскорбления, которые мне пришлось испытать, за горькие слёзы. Страсти, раздирающие мою душу вырвались наружу и текли бурным потоком. Бесстыдство и наглость стали моей второй натурой. Я пала так низко.
У каждой девушки, работающей в борделе, помимо новых были и свои постоянные клиенты. Один из таких мужчин был и у меня. Его звали Филипп. Он приходил каждый вторник, к пяти часам вечера. К этому моменту я всегда пыталась освободиться и ждала его в своей комнате. Этот человек относился ко мне, как-то особенно, не так как другие. Я чувствовала его доброе расположение, какую-то дружескую привязанность. Он говорил со мною о жизни, о её противоречивых проявлениях и падая в пучину его страсти, я ощущала себя необыкновенно легко. Когда он был рядом, во мне не было злобы. Грязь, скопившаяся в моём сердце за долгие годы отступала на задний план. Его тёплый голос и ласковый взгляд были в состоянии растопить толстую корку льда в моей измученной душе.
- Послушай, Лоретта,-обратился ко мне Филипп, - такой девушке, как ты не место в этом притоне. Но не думай, я не в коем случае не осуждаю тебя. Каждый из нас может оступиться и упасть. Я лишь хочу помочь тебе выбраться из этой ямы.
- А зачем? Я вполне довольна тем, что имею.
- Ты достойна лучшего, поверь мне!
- Ты совсем не знаешь меня. Ты и представить не можешь, через что мне пришлось пройти. Может быть это единственно пригодное место для такой, как я.
- Не говори так, Лоретта! Ты не знаешь себе цену.
- Почему же? - я рассмеялась ему в лицо. Всем моим клиентам известно сколько я стою и тебе, между прочим, тоже.
Он схватил меня за плечи и с силой притянул к себе. Заглянув в его глаза, я отшатнулась, но было поздно.
- Я люблю тебя, Лоретта! Безумно люблю!
Это был конец! Бедный, бедный Филипп! Ужас, с которым он глядел на меня через мгновенье после своего признания, невозможно описать словами. Пятясь спиной к двери, побелевший, как полотно, он в сильном испуге вздрагивал всем телом. Его глаза, ещё недавно так ласково смотревшие на меня, выражали лишь страх. Маска брезгливости исказила его черты и он выбежал от меня, как от прокажённой.
Я подошла к зеркалу, висевшему на стене и увидела в его отражении маленькое безобразное существо, которое смотрело прямо на меня. Нельзя было терять ни секунды. Быстро одевшись, я незаметно пробралась к входной двери и выскользнула на улицу. Стояла тёмная ночь, но она меня не пугала. Я отправилась на известную мне улицу с новой надеждой в душе. Вот и знакомый дом. Я постучала и мне открыли. Пройдя в гостиную, я вновь увидала колдунью. Со дня нашей последней встречи она ни сколько не изменилась.
- Здравствуй, Лоретта! Давно не виделись. Свою просьбу можешь не излагать, я читаю в твоём сердце. Она улыбнулась. Плату ты знаешь. Пять лет твоей жизни за красоту. Вижу, что ты согласна. Итак, приступим.
- Только...
- Я слушаю тебя.
- Мне бы не хотелось быть очень красивой. Сделайте мою внешность вполне заурядной.
- Ладно, всё будет так, как, ты желаешь.
Проговорив свои заклинания, колдунья подвела меня к зеркалу и спросила нравлюсь ли я себе. Теперь я была полненькой блондинкой с весёлыми веснушками на лице. Я осталась вполне довольна её работой и поблагодарив, ушла. Возвращаться в бордель больше не входило в мои планы. Мне приелись мужчины, эти глупые, похотливые самцы, с их мелкими низменными желаниями. Я начинала новую жизнь и намеревалась полностью изменить её. Я забрала из тайника деньги, скопленные за годы, проведённые в бордели. Их мне хватило на то, чтобы снять комнатку и безбедно прожить пол года. Но деньги таяли и нужно было искать работу. Вскоре я устроилась горничной к одному богатому человеку. Кроме меня у него было ещё несколько слуг и дворецкий, которого звали Дамьен. Ему было наверное лет тридцать пять, сорок. Рослый, прекрасно сложенный, темноволосый. Всегда безупречно одетый. Его волевое мужественное лицо с правильными чертами притягивало к себе, заставляло задержать на нём взгляд. Наш роман начался стремительно. Искушённая в сексе, разочаровавшаяся в людях, презиравшая всех и каждого, я даже и не догадывалась, что в жизни есть место столь яркому ослепительному свету, который проник в мою чёрную душу и осветил, очистил её. Рядом с Дамьеном, я просто парила над землёй. Чувство необъятного счастья окутывало меня и я растворялась в нём без остатка. Любовь к этому незаурядному человеку перевернуло все мои мысли. Ради него я была готова на всё. Однажды вечером, мы сидели в комнате Дамьена на кровати и держались за руки. Я тонула в его дивной улыбке, его ласковых, добрых глазах. Больше не было смысла скрывать свои чувства и вздохнув полной грудью, я сказала:
- О Дамьен, ты всё для меня! Я люблю тебя больше жизни!
В ту же секунду моё солнце померкло и кромешная тьма без сожаления окутала меня своим покрывалом. Тщедушный горбатый карлик с кривыми руками смотрел на меня снизу вверх. Его асимметричное уродливое лицо было печальным. Дикое отчаяние невыносимым грузом навалилось на меня и моё бедное израненное сердце не выдержало этой боли. Оно разбилось на тысячу мелких осколков и моя душа вылетела наконец на свободу.
© Copyright: Анна Плеханова, 2011
Свидетельство о публикации №211022801170
#АннаПлеханова