«Другие певицы поют как птицы, а Надя поет, как человек»

М. А. Врубель
За кулисами Московской частной (мамонтовской) оперы все притихли. Шла репетиция спектакля, и костюмеры с гримерами застыли, слушая волшебный голос певицы, приехавшей из института благородных девиц Киева, но уже успевшей сорвать овации на гастролях театра.
Репетировали оперу «Гензель и Гретель» по сказке братьев Гримм. До новогодней премьеры был еще месяц, но голос девушки, исполнявшей Гретель, был таким уверенным, сильным и глубоким… Михаил Врубель стоял в кромешной темноте закулисья и слушал его, пытаясь нарисовать богатым воображением художника образ обладательницы сопрано.
Партия кончилась, голос стих. Артисты разошлись на небольшой перерыв, и Врубель вихрем подлетел к остановившейся у кулис девушке в костюме немецкой медхен. «Прелестный голос!» - только и выдохнул он, целуя ее руку. И тут же скрылся.
Стоявшая рядом Таня Любатович, исполнявшая партию Гензеля, прошептала Надежде: «Это наш театральный художник, Врубель, он странный, но хороший».
И буквально через пару недель художник предложил Татьяне и Надежде попозировать для картины, а сразу после - сделал Надежде предложение. «Если картина мне понравится, я согласна», - кокетливо пошутила Забела. Картина понравилась.
Начало жизни в браке было счастливым.
Художник боготворил супругу. Она стала его музой и героиней множества полотен. Под впечатлением от ее роли в опере «Сказка о царе Салтане» Врубель пишет свою «Царевну-Лебедь».
Вскоре у пары родился долгожданный ребенок. Назвали его Савва. Друзья с восхищением обсуждали жизнь супругов, которые спустя годы не растратили влюбленность и талант, наслаждаются друг другом и обожают новорожденного малыша.
Немногие тогда знали, что мальчик появился на свет с врожденными отклонениями.
С этого и начался кошмар. Михаил Врубель долго вглядывался в лицо сына, лицо, обезображенное заячьей губой, он пытался найти в себе тот дефект, который привел к рождению больного ребенка.
Мальчик умер не прожив и двух лет, но еще при его жизни Михаил Врубель начал сходить с ума. Его кидало от мании величия к ощущению собственного ничтожества. Он то отказывался есть, утверждал, что недостоин пищи, то называл себя «Богом» и «императором», переставал узнавать окружающих. В конце концов, жене ничего не оставалось делать, как поместить его в клинику для душевнобольных.
Периодически Врубелю становилось лучше. В периоды ремиссий он возвращался домой, но вскоре начинал бездумно тратить деньги или выбрасывать вещи, плакал и сам просился в клинику.
Болезнь не мешала творчеству. Художник продолжал писать картины, портреты на заказ, получил звание академика живописи.
Но и радость от получения звания была недолгой. Дальше случилась трагедия.
Однажды в психиатрическую лечебницу к художнику пришел поэт Валерий Брюсов. Он восхищался стилем живописи Врубеля и заказал ему свой портрет. Врубель взялся за дело, но вопреки правилам живописи, во время работы он не пытался отойти подальше от портрета, чтобы увидеть его в перспективе, а буквально утыкался в полотно. Он стремительно терял зрение.
Художник закончил портрет, будучи почти слепым.
Это были самые страшные годы в жизни Михаила Врубеля, годы во тьме. Единственным его проводником в реальном мире была жена Надежда. Когда-то, стоя в кромешной тьме кулис, Врубель влюбился в ее голос. Сейчас, в темноте, так же оставался только голос любимой жены. И больше ничего.
Четыре года спустя Врубель, истощенный голодовками, умер от туберкулеза.
Надежда Забела-Врубель пережила его не надолго. Спустя три года с ней случился удар прямо после концерта. Ей было всего 45 лет.