Юлия Седова

24 августа, в 17 часов 30 минут, преставился ко Господу митрофорный протоиерей Николай Гурьянов. Для проводов в последний путь великого старца, своего духовного отца, наставника и молитвенника, на уединенный остров прибыли тысячи верующих со всей России. Произошло это в 2002 году. Святейший Патриарх Алексий II охарактеризовал протоиерея Николая Гурьянова как одного из столпов русского старчества. Его Святейшество подчеркнул, что отец Николай обладал не только богатейшим жизненным опытом, но и неиссякаемой любовью к людям, и, невзирая на преклонные годы, стремился уделить внимание каждому приходящему, находя слова утешения и духовного укрепления для скорбящих. Известие о его кончине стремительно распространилось по стране, и во многих храмах началось вознесение молитв об упокоении души новопреставленного протоиерея Николая. «Кончина такого человека является невосполнимой утратой не только для его родных и близких, но и для всех его духовных чад, — отметил Святейший Патриарх. — По-челове

Отец Иоанн, настоятель небольшого сельского храма во имя святого Николая Чудотворца, сидел в своем скромном кабинете и перечитывал письмо. Письмо было от его старого друга, инока Сергия из Троице-Сергиевой Лавры. Сергий писал о страннике, Александре Канышеве, который несколько лет назад прошел путь, длиной в 400 км на коленях от Дивеево до Лавры. Отец Иоанн знал об этом подвиге из рассказов паломников. Он слышал о человеке, который, повинуясь призыву Богородицы, взвалил на себя непосильную ношу и шел, молясь за Россию, за мир, погрязший во грехах. Но письмо Сергия было иным. В нем сквозила не только восхищение подвигом Александра, но и глубокая тревога. Сергий писал, что после окончания крестного хода Александр не успокоился, а продолжал странствовать, проповедуя покаяние. Он жил в палатке, питался подаянием и, казалось, не чувствовал ни холода, ни голода, ни боли. Иоанн, – писал Сергий, – я боюсь за него. Он истощает себя до предела. Он живет так, будто завтра должен умереть. Боюсь,