«Дитя, делай своё дело». Любящий – любит в о п р е к и и навеки так соединяется со Христом

29 мая Церковь отмечает память изумительного сербского святого XX века Вукашина из Клепца. Сербская Православная Церковь прославила его как новомученика в 1998 году, Русская Православная Церковь внесла его в Святцы в 2000.

Наш современник архиепископ Алексий (Фролов) часто приводил его историю в пример, поясняя: крест – это всё принять, за всё благодарить Бога. Всех простить.

Только так, не уклоняясь от своей личной голгофы, оправдывая с нее во образ нашего Подвигоположника распинателей и тем самым оправдывая Бога, Который и Сам пришёл в этот мир не судить, но спасти (Ин. 12:47), обвиняя только самого себя, причастностью к крестному опыту Господню человек и сподобляется обожения. И только так воскресает для вечности.

Часто же люди, напротив, ропщут о тяжести своего жизненного креста. И это в наши-то – пока относительно благополучные дни… Но все, происходящее с человеком, происходит по воле Божией.

НЕТ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, КОТОРЫЕ МОГЛИ БЫ ОПРАВДАТЬ РАЗДРАЖЕНИЕ МОЕГО СЕРДЦА, ЕСТЬ ТОЛЬКО ТЕ, КОТОРЫЕ ПОМОГАЮТ МНЕ УВИДЕТЬ САМОГО СЕБЯ.
Это всегда предлагаемые Богом ситуации, в которых я должен увидеть себя и сокрушить себя, – побуждал владыка Алексий.
Древо крестное, напоминал, вырастает на почве человеческого сердца. Очищайте сердце, – призывал, – и Вы поймете, что иго Христово действительно благо, а бремя Его легко.

ПРИНИМАЙТЕ ВОЛЮ БОЖИЮ, СМИРЕННО ТЕРПИТЕ И ТЕРПЕЛИВО СМИРЯЙТЕСЬ.

Когда терпение не сопровождается смирением, человек не может долго выдержать: от терпения без смирения люди нередко сходят с ума.

Итак, смиритесь, – воодушевлял, – по слову Апостола, под крепкую руку Божию (1 Пет. 5:6).

ТОЛЬКО СМИРЕНИЕ НАГРАЖДАЕТСЯ БЛАГОДАТЬЮ, КОТОРАЯ И ВЫРАЖАЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ.
Той самой заповеданной нам Спасителем христианской любовью – даже к врагам (см. Мф. 5:44).
Любовь христианская всегда в о п р е к и. Она попирает человеческую логику. Любовь христианская – и мы должны этого добиваться, – убеждал владыка, – ни за что любит.

…Я не могу не любить, я раб Бога, Который ради меня – по любви ко мне – распялся, взошел на Крест и претерпел страшные муки. Он есть Любовь Распятая. Значит, я раб Бога Распятого, Который есть Любовь, и я права не имею не любить. Я раб любви. Я обязан любить. Если я не люблю, виновен я.

На нас с вами, христиане, – напоминал владыка Алексий, – лежит величайшая ответственность показать каждому то, как Бог любит человека. Даже тому, кто с нашей человеческой точки зрения недостоин любви, мы обязаны показать не свою любовь, а то, как Бог любит каждого человека…

Далее приведем историю пострадавшего во время Второй мировой войны в 1943 году Вукашина, ею владыка Алексий постоянно объяснял то, как наши новомученики и исповедники не сходили с пути крестного, завещанного нам, сохраняя душу от озлобления, когда над ними глумились и, не будучи в силах сломить их душу, зверски убивали тела…

Вук Вукашин – серб, родился он в конце XIX века. В его родном селе Клепце некогда красовались старинная, начала XVI века, церковь святого апостола Луки – задушбина известных сербских храмоздателей Милорадовичей и церковь Преображения Господня. Эти храмы до основания, как и само село, были окончательно разрушены хорватами уже в 1992 году. Злоба-ненависть всё также рвутся, неистовствуют против веры Православной, на ее исповедников...

Старец Вукашин происходил из рода Мандран. Выросший в родном селе, повзрослев, уехал на заработки в столицу Боснии Сараево. С установлением новой власти, Независимой Державы Хорватской, Вук был вынужден вернуться в родное село, но хорватские усташи римо-католики добрались и до тех краев.

ПРО ТАКОВЫХ ПАПИСТОВ НА АФОНЕ СОХРАНИЛОСЬ СВИДЕТЕЛЬСТВО, ЯВЛЕННОЙ В МОНАСТЫРЕ ЗОГРАФ ОТ ИКОНЫ БОЖИЕЙ МАТЕРИ «АКАФИСТНАЯ»:
– ВРАГИ МОЕГО СЫНА И МОИ ВРАГИ.

На глазах у Вукашина вырезали всю его семью, а убивали усташи с особой жестокостью и детей, – перерезая горла, еще и посыпали солью... Самого его вместе с другими чудом уцелевшими в этой бойне сербами угнали в лютейший концлагерь для сербов – Ясеновац – тоже на истребление.

Людей там не просто уничтожали в газовых камерах или расстрелами. Способы убийств были столь изощренно жуткими, что кровь холодела даже у нацистов Гитлера и Муссолини. Владыка Алексий пояснял: усташам ничего не стоило поздравить коллегу с каким-нибудь милым семейным праздником, прислав корзину, полную человеческих глаз.

С сатанинской жестокостью усташи истребляли именно ПРАВОСЛАВНЫХ сербов, даже специально изобретая орудия пыток сербосек (нож для перерезания горла), сербомолот – они соревновались между собою кто больше сербов за день убьет….

Всего в лагере Ясеновац было зверски замучено более 700 тысяч человек. Многие – за исповедание Православной веры. 29 мая и 13 сентября – день их памяти.

В 1943 году здесь был умучен Вукашин. Имена извергов Библия опускает. Имя палача известно. Мы не будем его приводить, – не совсем понятно: каялся ли он или просто делился непереносимым. Историю с его слов записал доктор Недо Зец.

История Вукашина из Клепца
…Усташ, рассказывавший мне эту историю, вновь замолчал и затем, допив рюмку водки, продолжил:

– Помнишь, когда в августе в лагере у нас было большое поступление, когда Е. Романович послал на уничтожение около трёх тысяч зэков, тогда мы поспорили, кто за ночь перебьёт больше заключенных. Началась бойня. Уже через час по количеству убитых я заметно оторвался от других. В эту ночь меня захватило особое воодушевление. Мне казалось, что я словно оторвался от земли, что я попал на Небеса, и никогда прежде не ощущал такого блаженства. За несколько часов мною было уничтожено около 1100 человек, в то время как мои соперники закололи не более 300-400.

И вот тогда, в момент моего высшего упоения, взгляд мой упал на пожилого крестьянина.

ОН С КАКИМ-ТО НЕОБЫКНОВЕННЫМ СПОКОЙСТВИЕМ СТОЯЛ И МОЛЧА СМОТРЕЛ, КАК Я УБИВАЮ ЖЕРТВУ ЗА ЖЕРТВОЙ, И КАК ТЕ В СТРАШНЫХ МУКАХ ПОГИБАЮТ.

Этот его взгляд словно парализовал меня. Мне показалось, будто я какие-то секунды не мог шевельнуться. Несколько минут спустя я подошёл к нему, чтобы узнать, кто он. Он рассказал, что зовут его Вукашин, родом он из села Клепац, что все его родные погибли от усташей, а его самого послали в Ясеновац. Он говорил об этом всё с тем же спокойствием, которое потрясло меня гораздо сильнее, чем страшные крики и стоны умирающих вокруг нас людей.
Когда я слушал старика, глядя в его небесно-чистые глаза, во мне вдруг проснулось неукротимое желание самыми жестокими, адскими муками разрушить этот недостижимый для меня внутренний покой, чтобы его страданиями, рыданиями, мучениями вернуть себе прежнее упоение кровью и болью.

Я вывел его из строя, посадил на пень и приказал ему крикнуть: да здравствует Павелич (лидер фашистской организации Усташей. – Прим.), пригрозив ему отрезать ухо в случае неповиновения. Вукашин молчал. Я отрезал ему ухо. Он не проронил ни слова. Я снова приказал ему кричать: да здравствует Павелич, пригрозив отрезать второе ухо. Он молчал. Я отсёк ему другое ухо. Кричи: да здравствует Павелич, или лишишься носа. Старик молчал. В четвертый раз я приказал ему кричать те же слова под угрозой вырезать из груди его живое сердце. Он взглянул на меня, как бы глядя сквозь – в какую-то бесконечность, и тихо, но отчетливо проговорил:

– Дитя, делай своё дело.

От этих слов я совершенно обезумел, бросился на него, выколол глаза, вырезал сердце, перерезал горло и ногами спихнул в яму. И тогда во мне будто что-то оборвалось: я не мог больше убивать. Один из соперников выиграл наш спор, убив 1350 человек. Молча я заплатил ему деньги. С тех пор я потерял покой. Я стал пить всё больше и больше, но забвение наступает лишь тогда, когда я в полном опьянении слышу этот голос:

– ДИТЯ, ДЕЛАЙ СВОЁ ДЕЛО.
Я превратился в комок ужаса и боли, я бессилен совладать с этим кошмаром. День и ночь преследует меня светлый безмятежный лик Вукашина из Клепца.