Из всех известных случаев попадания в немецкий плен, самым нелепым стоит признать произошедший с генерал-майором Самохиным.

Довоенная карьера генерала напрочь связана с разведкой. Ещë в сентябре 1940 года он был направлен военным атташе в Югославию, занимал эту должность вплоть до оккупации страны немецкими войсками в начале мая 1941 года. Одновременно с этим являлся резидентом военной разведки в Югославии под оперативным псевдонимом «Софокл». Через информаторов в среде югославских офицеров передавал ценную информацию о подготовке Германией нападения на Советский Союз и о сосредоточении немецких войск у границ с СССР. 4 июня 1940 года ему было присвоено звание генерал-майора, с которым он и войдëт в сегодняшнюю историю.
В начале войны Самохин назначается командиром 29-го территориального Литовского корпуса, который был вскоре разгромлен в ходе Прибалтийской стратегической оборонительной операции, а сам генерал-майор Самохин при этом был ранен. В июле взамен разбитых и большей частью разбежавшихся литовских дивизий (179-я и 184-я стрелковые дивизии) в состав корпуса были переданы новые дивизии (5-я, 126-я и 188-я), с которыми корпус в составе 22-й армии Западного фронта продолжил боевые действия в районе Великих Лук и Торопца. Отличился в армейском контрударе, в ходе которого 21 июля были освобождены Великие Луки. В конце августа немцы возобновили наступление и окружили часть сил 22-й армии, в том числе и 29-й стрелковый корпус, но генерал Самохин сохранил управление войсками и ударом из немецкого тыла части корпуса с основными силами армии прорвались из окружения в район Андреаполя.
20 апреля 1942 года был назначен командующим 48-й армией Брянского фронта. Однако вступить в эту должность он так и не успел. И тут начинается основная часть сегодняшней истории. 21 апреля 1942 года, при перелёте с подмосковного аэродрома Верхнее Мячково в штаб Брянского фронта в Ельце, самолёт ПР-5 из-за ошибки пилота оказался над линией фронта и был сбит наземным огнём близ Мценска, занятого в это время немцами. По показаниям членов экипажа, освобождённых из плена в 1945 году, и по собственным показаниям, Самохин пытался сжечь бывший при нём важнейший документ — пакет из Ставки ВГК на имя командующего Брянским фронтом Ф. И. Голикова, а когда к самолёту подбегали немцы, сунул обгоревшие бумаги в грязь и попытался застрелиться, но пистолет дал осечку, а подбежавшие немецкие солдаты выбили оружие из его руки.
Хотя известно, что вскоре после пленения Самохина командующий 2-й немецкой танковой армией генерал-полковник Шмидт объявил в приказе благодарность сбившему самолёт подразделению, где сказано о «получении ценных данных», но в захваченных после войны немецких документах относительно генерала Самохина пакет из Ставки на имя Голикова и его содержание не упоминаются ни разу. У них оказались только написанные Самохиным брошюры служебного пользования для комсостава РККА по опыту войны, служебные удостоверения и предписания, блокнот со служебными пометками по организации частей вермахта (наброски для начатой им новой брошюры).
После допросов в штабе 2-й танковой армии в Орле и в штабе группы армий «Центр» в Смоленске пленного генерала вывезли в крепость Летцен в Восточной Пруссии. Там он неоднократно допрашивался офицерами абвера. Из позднейших документов и из их допросов, когда они сами попали в советский плен (первый из допрашивавших генерала Самохина офицеров оказался в советском плену в феврале 1943 года, сдавшись в Сталинграде), известно, что ответы Самохина оценивались как уклончивые, неполные и лживые, он часто ссылался на незнание или забывчивость, называл лишь отдельные фамилии и малозначительные детали (например, «выдал» информацию что в ГКО СССР состоят Сталин и Ворошилов, одним из фронтов на западном направлении командует генерал Конев, а в оперативном управлении Генерального штаба служил генерал Бодин). По позднейшим показаниям самого Самохина, немцы не скрывали своего недовольства его ответами, а один из офицеров пригрозил ему расстрелом за подобные ответы, но после того, как он в ответ предложил его расстрелять прямо сейчас, прервал допрос и ушёл. Затем Самохина перевозили в лагеря военнопленных в Ангербурге, Миколайках (Николайхен) и Честохове, с осени 1942 года он находился в Хаммельбургской крепости, с апреля 1943 в тюрьме в Нюрнберге, с сентября 1943 года в Вюрцбургской крепости. После освобождения в 1945 году Самохин показал, что на одном из допросов сам предложил направить его с заданием в советский тыл, рассчитывая таким образом вырваться из плена и явиться в «соответствующие органы», но немцы от такого предложения отказались.
29 апреля 1945 года генерал Самохин был освобождён американскими войсками, в начале мая доставлен в Париж, оттуда 26 мая в составе большой группы освобождённых из плена генералов (37 человек) доставлен самолётом в Москву. Однако после прохождения проверки в Подольском фильтрационном лагере 28 декабря 1945 года был арестован. Обвинялся в выдаче противнику военной тайны: назвал на допросах фамилии руководителей советской военной разведки и раскрыл её структуру. По показаниям же самого Самохина, эти фамилии немцы знали и ранее, а структуру разведуправления он сообщил вымышленную.
Летом 1945 и летом 1947 года обращался с письмами к Сталину, где доказывал, что зная огромное количество сверхсекретной информации, не выдал её немцам, признавал за собой лишь вину в «недостойном способе попытаться вернуться на Родину». В личном деле заключённого Самохина имеется заключение МГБ СССР на имя Сталина с предложением его освободить, а дело прекратить. Однако в конце 1951 года фактически прекращённое следствие началось заново, причём с обвинительным уклоном. 25 марта 1952 года Военная коллегия Верховного Суда СССР осудила Самохина по ст. 58-1 «б» УК РСФСР (Измена Родине со стороны военного персонала) и приговорила его к 25 годам исправительно-трудовых работ. Постановлением Совета министров СССР от 12 апреля 1952 года он был лишён воинского звания.
Однако вскоре после смерти Сталина был освобождён из-под стражи – это произошло 20 июля 1953 года. Заместитель Главного военного прокурора генерал-майор юстиции Д. И. Китаев направил в суд заключение, в котором указал, что факт уничтожения Самохиным секретных документов и попытка самоубийства при пленении 21 апреля 1942 года подтверждаются показаниями членов экипажа самолёта и оказавшегося после войны в советском плену немецкого офицера, участвовавшего в пленении Самохина; секретные документы при захвате в плен у Самохина не были изъяты немцами; о советских командирах и разведорганах Самохин показал на допросах в плену только то, что противнику уже было известно; не были опровергнуты показания Самохина о том, что он предложил немцам сотрудничество только с целью вернуться на Родину. 28 июля 1953 года Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела это заключение прокурора, пересмотрела приговор в отношении генерала и отменила его с прекращением дела. Вскоре он был восстановлен в звании и в армии. В 1954 году окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова, после чего стал старшим преподавателем общевойсковой подготовки на военной кафедре Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.
В целом, история генерала Самохина – пример правильного поведения в плену.
Источники:
1. Бирюзов С. С. Когда гремели пушки. — М.: Воениздат, 1961. — С.76-77.
2. Владимиров О. Балканский узел и трагедия «Софокла» // Родина. — 2013. — № 7. — С. 110—111.
3. Кочик В. Я. Советская военная разведка в странах Восточной Европы (1939—1945). // Военно-исторический архив. — 2002. — № 1. — С. 144—145.
4. Хохлов Д. Ю. Армия не дождалась своего командующего. // Военно-исторический журнал. — 2012. — № 2. — С.62-66.