Предыдущая публикация
....Нелюбимая дочь....
Утро начиналось с того, что она подметала кухню, натирала до блеска раковину, собирала портфель, будила родителей. Мама, вечно с больной спиной, ворчала:
— Верочка, не так громко, Настю разбудишь…
Настя. Вторая. Младшая. Любимица. С белыми кудрями, пухлыми губами и кожей, как у фарфоровой куклы. В детстве она плакала по каждому поводу, а в ответ на любую просьбу щурилась:
— Не хочу. Я устала. У меня живот болит…
Родители ахали и кивали.
— Она у нас чувствительная, нежная. Ты же взрослая, ты всё понимаешь, — говорили они Вере, когда Настя в очередной раз отказывалась мыть посуду или швыряла игрушки в стену.
Девочки росли, но ничего не менялось. Настя красилась в школу, возвращалась с порванными колготками и смазанной помадой, а мать гладила её по голове:
— Всё у неё будет хорошо. Колготки купим новые. А такая красивая девочка не пропадёт! И нам всем пропасть не даст!
Вера поступила в техникум, потом на вечернее. Работала продавцом, потом бухгалтером. Сама. Всегда сама. Когда она получила диплом, мать не спросила ни про оценку, ни про планы. Просто сказала:
— Настю парень бросил! Она сильно переживает.
Вера даже не обиделась. Просто приняла. Потом — родители заболели. Сердце у отца, суставы у матери. Вера носилась с ними по поликлиникам, стояла в очередях, платила за лекарства. Настя тогда уже закрутила роман с Сергеем — сыном местного бизнесмена.
— Ты посмотри, какой он у неё, прямо принц! — восхищалась мать. — Не то что эти твои очкарики из бухгалтерии.
— Он нигде не учится, — осторожно замечала Вера. — Он просто тратит деньги отца.
— Зато у него «Ауди», — ухмылялась Настя, надувая губки. — А ты со своим калькулятором хоть сто лет жди счастья.
Свадьбу играли с размахом. Белый шатёр, фотограф, торт на три яруса. Вера сидела в углу, в скромном платье, наблюдая, как мать целует Настю в обе щеки и гладит по животу.
— Там будет мальчик, я чувствую, — шептала она. — Бог наградил её.
Вера ничего не сказала. Просто улыбнулась и допила свой компот.
Через два года Настя вернулась в родительский дом. С чемоданом, в рваных джинсах, с накаченными губами без помады и опухшими глазами.
— Мы не сошлись характерами, — бросила она. — И вообще, он козёл.
— А ребёнок? — спросила Вера.
— Поможете растить. Мне сейчас надо восстановиться. Я устала.
Мальчика назвали Лёшкой. Сначала Настя ещё пыталась изображать материнство: постила фото с подписью "мой ангел", выкладывала сторис с его ручками, часами выбирала ползунки и слюнявчики. Но спустя полгода энтузиазм иссяк. Появились вечеринки, новые «друзья», странные звонки.
Вера в это время уже окончательно переехала к родителям: ухаживать за матерью после инсульта, возить отца на капельницы, стирать, готовить. И — растить Лёшку.
— Это временно, — обещала Настя. — Я сейчас себя в порядок приведу. Вот начну психологию учить. Или блог заведу.
— Хорошо, Настя, — тихо отвечала Вера.
Лёшка рос смышлёным, живым, с копной светлых волос. Настю он видел редко, поэтому мамой называл Веру.
Настя появлялась то с пирсингом в носу, то с чёрными волосами, то с новой истерикой.
— Мне тесно здесь! — кричала она, хлопая дверью. — Вы меня душите! Всё время претензии: «Где ты была? Почему не забрала? Почему не позвонила?»
Она исчезала на дни и недели. Однажды мать, уже лежачая, сказала:
— Верочка, я всё вижу… Прости, что всё тебе… Что ты всё одна.
Но умирала она всё равно с фото Насти в рамке у изголовья.
После похорон Настя уехала на заработки. Потом звонила:
— Вер, мне сейчас сложно… я на грани… помоги хоть немного деньгами…
Вера отправляла. Из тех крошечных накоплений, что копила на Лёшку. На курсы, на отпуск, на ботинки. Иногда злилась, иногда плакала по ночам. Но утром вставала и шла. Всё ради него.
Мальчик согревал её сердце.
— Только ты у меня настоящая. Спасибо, что ты у меня есть, — говорил он обнимая.
Она улыбалась, пряча слёзы. Думала: значит, не зря. Всё не зря.
Вера не вышла замуж. Были мужчины — один, другой. Но они уходили, узнав, что у неё на руках больной отец, и чужой ребёнок. Один — был готов принять Лёшку, даже играл с ним. Но Настя как раз тогда приехала, вся в соплях, побитая кем-то, и устроила скандал на лестнице. Мужчина исчез.
— Да и к лучшему, — шептала Вера. — У нас с Лёшкой всё есть. Нам хорошо.
Он подрос. Стал угрюмее, временами — резким.
— Я не хочу быть отличником! Все эти пятёрки — кому они нужны? — бросал он тетрадь на пол. — У меня другие планы. Я же не зануда!
— Лёш, я просто хочу, чтобы ты мог выбрать. Чтобы у тебя было будущее…
— Ты мне не мать! — вырвалось однажды. — Ты не имеешь права указывать, что мне делать.
Он не знал, как глубоко это ударило.
Позже он извинялся. Покупал ей цветы, приносил чай в постель, целовал руку:
— Прости. Это я сгоряча. Я ведь всё понимаю.
Он поступил в колледж. Не в университет — не захотел. Стал подрабатывать курьером. Потом познакомился с каким-то «стартапером» и стал говорить о «быстрых деньгах», «инвестициях», «крипте».
— Я хочу сделать тебе подарок, — сказал он однажды. — Поедем в Сочи. Я сам всё организую.
Она улыбалась, хотела верить, но сомнения уже поселились в душе. С тех пор он стал часто просить деньги: «временно», «на вложение», «на старт». А когда она отказалась — исчез на два дня.
Однажды она пришла домой и увидела открытый шкаф.
Документы — на месте. Золото, накопления — всё исчезло.
Она позвонила. Абонент вне зоны.
Прошло две недели. Три. Месяц. Он не появлялся.
Ушёл из жизни отец. Всё как в тумане. У Веры началась бессонница, потом — нервные тики, она стала путать дни, сон и реальность. Пошла к врачу: гипертония, хроническое истощение, депрессия.
Настя появилась через три месяца.
— Я слышала… он обчистил тебя? Вот же скотина… — буркнула она и, не поднимая глаз, добавила: — А ты что хотела? Он же не тебе родной…
— Что ты сказала?
— Ну, прости, Вер. Я просто… Просто ты всегда думала, что ты святая. А ты — просто дура. Это мой сын! А я тебе даже по крови чужая! Вот и непохожи мы на тебя...
— Что?..
Сестра протянула пожелтевший конверт.
«Верочка, если ты читаешь это — значит, пришло время узнать правду. Прости. Мы с мамой молчали, потому что боялись тебя потерять. Ты у нас была — свет, опора, смысл. Настю нашли в парке. Рядом записка: «Спасите». Ей был месяц. Мы тогда потеряли второго ребёнка… и не смогли пройти мимо. А потом уже всё завертелось. Но всё, что мы делали — было из любви. Прости, что переложили на тебя слишком много».
— И что ты теперь? Прогонишь меня? — спросила Настя.
— Ты не виновата, что тебя нашли. И я не виновата, что тебя любили больше. Виноваты те, кто не научил нас любви.
Настя вздрогнула.
— Я сама себе не нравлюсь. Всю жизнь — как будто в гостях. Хотела быть любимой, красивой, нужной… А в итоге — пусто. Всё развалилось.
— Характер — это не только воспитание. Ты не виновата в том, какой пришла в этот мир. Но у каждого есть выбор. У тебя он был. У Лёшки — тоже.
— А ты? — Настя повернулась. — У тебя был выбор?
Вера долго молчала. Потом ответила:
— Я делала не выбор, а то, что считала правильным. Любить — не значит получать в ответ. Любовь, это решение. И я приняла его давно.
Настя отвернулась. Губы дрожали. Но ничего не сказала.
Вера приняла сестру. А через полгода вернулся Алесей.
Все эти люди испили свою горькую чашу. И сейчас заново учились жить. Учились быть семьёй.....
Следующая публикация
Нет комментариев