#простыевопросы: что такое вина-единороги?

На простой вопрос «РБК Вино» отвечают винные эксперты, представитель виноторговой компании и лучшие сомелье страны.
Роман Сосновский, лучший сомелье России 2018 года, пятый сомелье Европы 2021 года, член Международной ассоциации ASI считает, что вина-«единороги» — это редкие и дорогие коллекционные вина выдающихся винтажей — например, «Гран крю» Бордо 1982 года.
Дмитрий Мережко, ответственный редактор «РБК Вино», креативный директор SWN говорит, что «единорогами» могут быть и великолепные вина из малоизвестных регионов — вроде тех, какими когда-то были Орегон и Патагония. Он отмечает, что на винной карте ещё много «белых пятен» — от Китая до Швеции.
Максим Гребеник, победитель Московского кубка сомелье подчёркивает, что вина-«единороги» — это культовые и почти недоступные бутылки, которых физически мало. Он вспоминает, как в Японии попробовал исчезнувшее бургундское вино Domaine Rene Engel Grands-Echezeaux Grand Cru 1994 года. Производитель уже не существует, и бутылка стоила около 200 тыс. иен (105 тыс. руб.), что для её уровня даже недорого.
Денис Юрченко, сомелье виноторговой компании Fort и вице-президент Московской ассоциации сомелье сравнивает эти вина с мифическими существами: многие о них слышали, но почти никто не видел. Статус «единорога» рождается из сочетания удачного года, выдающегося релиза и мизерного тиража. Такие бутылки редко доходят до прайсов виноторговых компаний — их сразу разбирают частные клиенты и рестораны.
Юрченко считает, что в России уже появляются собственные «единороги»:
«Один из примеров — «Красностоп» 2012 года от винодельни «Ведерниковъ». Там тоже ключевую роль сыграл удачный год. Бутылок осталось очень мало — их можно пересчитать по пальцам, и все в частных коллекциях. Чтобы о вине заговорили, как о «единороге», важен и грамотный маркетинг. И одна из российских виноделен, которой это особенно удается, — «Галицкий & Галицкий». Они умудряются превращать новые релизы в потенциальных «единорогов» уже на старте».