О развитии теории

#оппортунизм , #видео

Деятелями российского левого движения много слов было сказано о недопустимости догматизма и ревизионизма, о необходимости подходить к развитию теории творчески. Разговоры эти, будучи не более чем набором пошлостей и благих пожеланий, как это обычно бывает у леваков, ни к чему не привели, и, к сожалению, с большой долей вероятности они ни к чему не приведут и в будущем. Наблюдая за теоретическими (если их таковыми вообще можно назвать) изысканиями Сёмина, Садонина, Рудого, Юлина, группы «Вектор» и прочих, мне бросилось в глаза то, что большинство из них смотрят на наследие Маркса, Энгельса и Ленина как на простую сумму цитат: на моей памяти мало кого интересовал сам ход мысли классиков, мало кого интересовала вся совокупность методов, доказательств, рассуждений и положений, выработанных коммунистическими теоретиками. Я уж молчу о том, что многие из левых не признавали за Сталиным статус классика марксизма. Для наглядности приведу пару примеров, которые наиболее твёрдо закрепили мои сомнения.

Пример первый. Садонин делает свои знаменитые в узких кругах заявления о ненужности и бесполезности диалектики. По его мнению, диалектика — «философская концепция, но не научный метод». У меня сразу же возник тогда вопрос: если это так, то разве можно оставлять без объяснений хотя бы тот факт, что Ленин, признанный в левых кругах авторитет, в книге «Материализм и эмпириокритицизм» настаивал на том, что материалистическая диалектика есть метод марксизма как науки? Почему Садонин не проанализировал ход мысли Ленина, почему он не вскрыл сущность ленинской «ошибки»? Получалось так, что этот блогер предлагал попросту поверить в «ошибочность» суждений Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина о диалектике. Его не волновало то, что, признавая диалектику ненаучной, мы автоматически подрываем сам фундамент марксизма — диалектика ненаучна, Ленин был не прав и всё, баста.

Пример второй. Когда Борису Юлину был задан вопрос о том, что следует изучать молодому марксисту, то вдруг выяснилось, что господин Юлин считает необязательным изучение «Капитала», ибо книга эта максимум может помочь понять, почему в XIX веке текст «Манифеста коммунистической партии» получился именно таким, а не иным. Безотносительно того, что такая позиция попросту неверна, можно было смело задать вопрос: а разве это для нас не важно? Разве марксисту не важно понимать ход мысли своих учителей? Для Юлина, судя по всему, ответ на этот вопрос был отрицательным.

Пример третий. Общепризнано сегодня, что Лысенко ошибался, а вслед за ним ошибался и Сталин, поддержавший его. Так в бытность свою леваком думал и я, но меня интересовало объяснение того, почему знаток коммунистической теории Сталин вдруг совершил ошибку в вопросе, напрямую связанном с философией науки, а потому и с диалектическим материализмом. Никто из левых объяснения предоставить не мог, сущность сталинских «заблуждений» раскрыта не была — Сталин ошибался и всё, баста!

Подобных примеров можно было бы привести ещё уйму, но я скажу лишь, что ныне появляются всё новые образцы такого филистерского подхода к изучению теории: недавно, например, малоизвестный выходец из «Вектора» Борис Морозов договорился до того, что первую фазу коммунизма в России начала XX века было построить невозможно. Что же тогда будет делать Морозов с наследием Ленина, утверждавшего ровно обратное? Отречётся ли публично Морозов от ленинизма?

Итак, левые что тогда, что сейчас вместо самокритики, вместо анализа поражений не одержавшего за последние годы ни одной победы левого движения России занимались бесконечным критическим переосмыслением теории и практики марксистов прошлого. Если смотреть на учение Маркса как на сборник цитат, вырванных из контекста, неизбежен либо догматизм как слепое следование этим цитатам, либо ревизионизм, который, в сущности, является всё тем же догматизмом, но пошедшим чуть дальше: сначала ревизионисты опошляют теорию, сводя её к набору догм, а затем «героически» опровергают эти пошлые догмы. Наконец, из такого взгляда на учение марксизма следует та неясная позиция, образчики которой были описаны выше: позиция эта фактически сводится к огульному отрицанию тех положений, которые ими не были поняты.

Таким образом, я уже не был уверен ни в одном левом пропагандисте и теоретике, я сомневался в верности их подходов к изучению и развитию теории. Пытаться самостоятельно выработать верные подходы я не стал — тогда ещё крайне низок был уровень моей добросовестности и крайне высока степень лености ума. Позже, спустя многие месяцы, при знакомстве с работами Валерия Подгузова я узнал о действии закона отрицания отрицания применительно к развитию теории: положения, разработанные Марксом и Энгельсом, Лениным, Сталиным, есть истины, но истины низшего порядка по отношению к тем истинам, что должны быть открыты марксистами настоящего и что предстоит открыть марксистам будущего. Развитие марксизма есть не опровержение классиков, а углубление и дополнение их учения. Развить марксизм — значит актуализировать его. При вдумчивом прочтении книги «Материализм и эмпириокритицизм», особенно тех её мест, где Ленин опровергал взгляд Богданова на диалектику абсолютных и относительных истин, я пришёл к выводу о соответствии позиции Подгузова и журнала «Прорыв» коммунистической теории.

Из статьи: «Почему я являюсь сторонником «Прорыва»? - https://prorivists.org/81_proriv/