Лидия Пономарева

Мои дорогие, надо понимать, что благословение священнослужителя - это не просто пожелание батюшкой нам всего доброго. Это испрошение лицом, осененным в Таинстве Священства благодати Святого Духа, Божьего благоволения. Во время благословления рукой священнослужитель складывает пальцы особым образом. Они как бы символически изображают буквы IС ХС, то есть Иисус Христос. Это значит, что через священника благословляет нас Сам Господь наш Иисус Христос. Поэтому благословение священнослужителя нужно принимать не походя, а со всей серьезностью. Если в храме батюшка благословляет (осеняет) прихожан Крестом или Евангелием, образом или чашей, то надо перекреститься и сделать поясной поклон. Когда во время службы осеняют свечами, благословляют рукой или кадят, произносят слова общего благословения «Мир всем» и другие, то надо в пояс поклониться без крестного знамения. Руки при этом никак особо не складываются. Это – общие благословения. Личные благословения бывают приветственными и напутственным

Многие, кто приходил к батюшке за помощью, были поражены: им казалось, что он может разрешить любую ситуацию и помочь каждому. Причиной тому была Божья благодать. Люди глубоко уважали отца Валентина, ведь по его молитвам они получали помощь. Новомуч. Анна описывает обычное начало труженического дня батюшки так: "В церкви собралась толпа. Все чинно, по порядку ожидают его, испытывая страх и благоговение. Какая пёстрая толпа! Впереди ухарски выставилось детство-мальчишество. Степенно расположилась зрелость на виду. В уголке, кряхтя, примостилась дряхлость-старость. Скромно, смиренно ждут молоденькие девушки, изредка обмениваясь короткими фразами. С унынием и нетерпением ожидают болезненные, скорбящие — ждут батюшку-утешителя. Они знают по опыту: достаточно ему лишь благословить или сказать ласковое слово — и многолетние тяжкие скорби и страдания сразу уходят. «Батюшка едет!» — раздаётся торжественно-радостный возглас в толпе. Все смешиваются в беспорядочную массу, спеша вперёд. Среди мн

Я вышел из храма и сказал себе: – Все. Больше я сюда не приду. Сердце кипело. Не от молитвы, а от злости. Перед литургией я нечаянно задел локтем свечницу, и в ответ услышал раздраженное: – Чего толкаешься, здесь не базар! Потом еще один мужчина бросил косой взгляд, когда я не сразу сориентировался, куда встать. А на исповеди батюшка сказал строго: – Надо внимательнее жить. И все. Ни слова утешения. Я стоял и думал: «И это – дом любви? И эти люди – братья и сестры?». Мне казалось: тут всем только дело до формальностей и замечаний. Ничего теплого. Только холод и чуждость. Уходил из храма с твердым решением: «Хватит. Мне здесь не место». Но неделю я ходил с тяжелым сердцем. Все раздражало: в транспорте, на работе, дома. И одна мысль свербела: а разве там, в храме, я искал Бога – или идеальных людей? Через две недели я снова зашел. Не на службу – просто зайти, постоять. Внутри было тихо, и дежурила все та же женщина, что в прошлый раз меня задела словом. Она узнала меня и улыбнулась неожи