Татьяна Дрокина (Новикова)

Когда моей дочери исполнилось пятнадцать, в её школу пришла новая учительница литературы. Молодая. Лет двадцать шесть, не больше. Удивительно хорошенькая — такая, какую обычно представляют себе, мечтая о первой влюблённости: волосы в пучке, строгая юбка, насмешливый взгляд. По школе пронеслось что-то вроде электричества. Оказалось, что в комплекте с внешностью она принесла ещё и совершенно непедагогическую язвительность. Резкость с отточенной грацией. Речь, как скальпель. Дети, привыкшие к ленивому бубнению заученных правил, вдруг ощутили, что с этой женщиной шутки плохи. А если и есть шутки, то шутит в основном она. Так, чтобы потом, уткнувшись в тетрадь, думать: «Зачем я вообще это спросил?..» Самой яркой иллюстрацией стал случай в 9-Б. Этот класс считался непростым — не по части учёбы, а по части манер. Там завелась одна особь мужского пола — юноша с прической в стиле «как проснулся, так и вышел», с глазами, вечно ищущими подтверждения собственного величия. Ни одного школьного событ