Вновь сердце матери печалится и стонет,
А за окошком двадцать первый век.
Хмельной февраль, как капли крови на ладони,
Роняет ягоды рябины в талый снег.
Порой мы ждем засушливого лета,
Но вновь дожди и кто-то плачет в небесах.
И на вопрос не получить ответа:
Зачем у лета слезы на глазах?
Ответа нет. Но есть над горизонтом,
На самом краешке безмолвной тишины,
Крик журавлиный, что приносит весть о ком-то,
О том, кому мы в этот день нужны.
В вечерних сумерках исчезнут лес и поле,
Домов окрестных крыши и сады.
Лишь в окнах до сих пор по Божьей воле
Текут молитвы чьи-то ясны и просты.
В них столько боли, веры и надежды,
И тихой нежности... терпения и сил.
Ну, кто еще на этом с