Валя Гладких

Горсть испорченной муки — вот все, что он ей дал, когда у нее умирала мать. Этой горсти хватило, чтобы в сердце Марии проросла обида, твердая и колючая, как промерзшая земля. Она поклялась помнить это унижение всегда. Еще она поклялась, что дети ее дяди никогда не найдут у нее ни крошки сострадания. Но судьба, как оказалось, готовила ей другую дорогу — долгую, горькую и ведущую к неожиданному спасению. Осень 1932 года пришла в деревню Подгорное раньше обычного, словно спешила укрыть землю белым саваном. Ранние заморозки сковали пожухлую траву, а небо нависло низко-низко, серое и тяжелое, точно свинцовая крышка. В этом году земля родила скудно — колоски на полях были тощими, редкими, будто старухины ресницы. Голод уже не просто маячил на горизонте — он вошел в каждый дом, присел на порог и смотл на людей пустыми глазницами. Мария шла по грязи деревенской улицы, поджимая исхудавшие плечи. Ей было восемнадцать, но в эти дни она чувствовала себя старухой — вся жизнь будто вытекала из нее ч