Татьяна Шаменкова (Сбитнева)

— Врачи уже отключили аппаратуру. Клиническая смерть, время — 19:42, — буднично бросил реаниматолог, снимая перчатки. Шансов не было: осколок в голове, три остановки сердца. Но в палату ворвалась она — в белоснежном платье, перепачканном грязью, и тяжелых армейских ботинках. Лена не плакала. Она подошла к телу, грубо схватила безжизненную руку и с силой натянула обручальное кольцо. — Я не давала тебе команды отбой! — её крик заставил санитаров вздрогнуть. — Встать в строй, Волков! Мы еще дом не построили! Она ударила его по груди книгой — инструкцией по строительству. И в мертвой тишине, где уже не гудели приборы, вдруг раздался одинокий, судорожный вздох. Врач побледнел, глядя на монитор, который секунду назад показывал прямую линию... Ноябрь в Нижнем Новгороде выдался таким, что небо, казалось, лежало на крышах домов тяжелой свинцовой плитой. Дождь со снегом хлестал по окнам такси, размазывая огни фонарей в мутные пятна. Лена сидела на заднем сиденье, прижимая к груди папку с докуме