Вальс устарел —
Говорит кое-кто смеясь.
Век усмотрел
В нем отсталость и старость,
Робок, несмел,
Наплывает мой первый вальс…
Почему не могу
Я забыть этот вальс?
Твист и чарльстон,
Вы заполнили шар земной,
Вальс оттеснен,
Без вины виноватый,
Но затаен
Он всегда и везде со мной,
И несет он меня,
И качает меня,
Как туманной волной.
Смеется вальс
Над всеми модами века,
И с нами вновь
Танцует старая Вена,
И Штраус где-то тут
Сидит, наверно,
И кружкой в такт стучит,
На нас не ворчит,
Не ворчит…
Вальс воевал,
Он в шинели шел запылен,
Вальс напевал
Про Маньчжурские сопки,
Вальс навевал
Нам на фронте осенний сон,
И, как друг фронтовой,
Не забудется он.
Вальс у костра
Г
"Что делать?! Мир стоит на воровстве!
Воруют в Самарканде и в Хиве,
В Ширазе, в Тегеране и в Стамбуле,
И даже — страшно вымолвить — в Москве!..
Иной наворовался вроде всласть —
Уж некуда украденное класть!..
Уж обожрался. Уж глотать не может,
А сам всё наготове держит пасть…
Конечно, мне известно с давних пор,
Что каждый мой министр — стократный вор,
Но было бы ошибкой думать, будто
Ворует лишь один эмирский двор.
Народу — чтоб не вздумал бунтовать! —
Мы тоже разрешили воровать.
Пусть лучше сам ворует потихоньку,
Чем с воровскою властью враждовать!..
Но — неизобретателен народ:
Один в чужой залезет огород,
Другой обчистит пьяного, а третий
На улице п