Первый муж, за которого выдали когда-то Евфросинью, смешливую и задорную девку, Никон Оседкин — пропал в тайге на третьем году после свадьбы. Осталась от Никона память — дочь Анна, рослая да пышнотелая, в мать. Второго — ухаря и гуляку Василия — присушила Евфросинья не могучим своим телом, а тем добром, что сумела нажить. Вдовый, серьезный, пожилой плотник Семен Кулагин стал третьим. Добрую пятистенку срубил он на пасеке, рядом со старой Евфросииьиной халупой. В халупе были поселены куры и поросенок. Но, жадный не по годам на работу, надорвался Семен Петрович, ворочая в одиночку тяжелые бревна. А Евфросинья выла, обижаясь на вечное свое вдовство. В утешение остался Евфросинье дом, п
ЖИТЬ ИЛИ НЕ ЖИТЬ. Не захотел ребёнок появляться на свет. Решил так сам или за него решили – кто знает. Ольга, его несостоявшаяся мать, ходила по коридору больницы с провалившимися глазами, вдруг резко осунувшись и постарев. Она чувствовала, что–то внутри её изменилось. Потом были врачи, много врачей – его слушали, но он затих - маленькое сердце перестало отстукивать монотонные звуки. Ночью случились роды, и наступила странная, всё поглащающая пустота. Её отвезли в палату, где лежали женщины без детей – у каждой своя история, но невыплаканное горе было, наверное, только у неё. Ольга лежала молча и смотрела в стену. Слёз не было – лишь ощущение невероятной. безысходности. Сколько она так пр