Татьяна Стеценко

Российской семье произошло нечто необычное. Их сын развивался с невероятной скоростью, демонстрируя способности, которые удивляли окружающих. После восьмого дня рождения он стал рассказывать истории, которые заинтересовали исследователей аномальных явлений по всей стране. Надежда Киприянович, врач по образованию, первой заметила необычное. Новорожденный держал головку раньше положенного срока — как младенцы постарше на пару месяцев. К четырем месяцам говорил фразами. К полутора годам читал книги и рисовал картины с правильной перспективой, светотенью и объемом. Семья растерялась. Медицинское заключение «ускоренное развитие» описывало симптомы, но не давало объяснений. Около двух лет Боря начал говорить о космосе. Называл планеты научными терминами, описывал спутники, объяснял строение галактик. Мать проверила по справочникам — всё совпадало с точностью. Астрономических книг дома не было. Никто из взрослых этой темой не занимался. И вот прозвучала ключевая фраза: "Раньше я существовал

Открываешь старый школьный атлас и ловишь себя на мысли, что попадаешь в параллельную реальность. У городов — другие имена, у рек — другие очертания, а на вокзалах висели таблички, которые сегодня выглядят почти фантастически. Переименовывали всех, кто хоть немного подходил под идеологию времени. Иногда переименовывали города надолго и всерьёз. Иногда на пару лет. Иногда так быстро, что город не успевал привыкнуть к новому имени. Я собрала несколько примеров. Места, где названия жили как люди: менялись, исчезали, возвращались. Стоит произнести «Сталинград» и воображение сразу рисует не улицы, а страницы учебников. Это город, который существует в двух реальностях: официальной и эмоциональной. Он начинался как Царицын. Потом стал Сталинградом — именем, которое уже невозможно отделить от страниц истории. В 1961 году город тихо переименовали в Волгоград. Но старое имя всё равно живёт. Его не вытеснить, как не вытеснить память, которую несут фотографии и рассказы людей, переживших те дни.

Все знают Эверест. Это как знать, что небо синее, а вода мокрая. Но мало кто слышал про гору, которая всего на 234 метра ниже, зато в разы опаснее. Чогори, она же К2, она же «дикая гора». Статистика там такая, что хочется спросить альпинистов: ребят, оно того стоит? Цифры говорят сами за себя. На 2018 год уровень смертности на К2 составлял 23 процента. Почти каждый четвертый, кто пытается ее покорить, не возвращается. Для сравнения: на Эвересте этот показатель около 4 процентов. И речь не о том, что люди там неопытные. Нет, на К2 идут профи. Те, кто уже прошел огонь и воду других восьмитысячников. Гора находится на границе Пакистана и Китая, в горной системе Каракорум. Высота — 8614 метров. Китайская сторона настолько опасна, что практически никто туда не лезет. Все маршруты проложены с пакистанской стороны, и даже там условия — те еще. Интересный момент: К2 открыли в 1856 году, а покорили только через 98 лет. Почти столетие! Для сравнения, Эверест взяли в 1953-м, всего через несколько