Сусанна Вартанова

1939 год. После захвата Польши Германия согнала евреев в гетто для очистки Востока в рамках решения еврейского вопроса. Еще нет газовых печей и Бухенвальда, но евреи названы главными врагами немцев. И личный фотограф Гитлера по имени Хуго Йегер едет в польские гетто Варшавы и Кутно, чтобы сделать фотографии исчезающей расы людей. Хуго шел по улицам польского гетто. Его камера, черный ящик со стеклянным глазом, висела на ремне через плечо, как орден, как пропуск, как право на правду. Его нельзя было заставить снять пропаганду, он личный фотограф фюрера. Хуго не был солдатом, не был чиновником Геббельса, он сам творил историю и оружием была пленка. Гитлер любил его снимки - динамичные, живые, пропитанные силой нацизма. Но теперь, в Варшаве и Кутно, Ягер снимал не парады, а тех, кого приговорили, не озвучив приговор. Евреи стояли перед ним - животные со звездой Давида, словно клеймо на шкуре. Но в их глазах не было страха. Еще нет. Немецкое гетто казалось евреям временным недоразу

Что приходит вам на ум при упоминании советской эпохи? Парады на Красной площади? Космические достижения? Бесплатные квартиры и копеечные продукты? Удивительно, как прочно в нашем сознании закрепился этот лакированный образ СССР. Но существовала и другая реальность — та, о которой не рассказывали в официальных хрониках. Я недавно обнаружил уникальную фотоколлекцию на зарубежном ресурсе — настоящий визуальный шок для тех, кто привык к глянцевой версии советской истории. Эти снимки провинциальной жизни 1960-80-х годов — того самого периода, который ностальгирующие называют "золотым веком" — рассказывают совершенно иную историю. Представьте себе типичный райцентр где-нибудь в российской глубинке тех лет. Полуразрушенная церковь соседствует с пивным ларьком — советская власть обожала такие ироничные сочетания. Нередко на месте старых кладбищ возводили стадионы или танцплощадки — прошлое стиралось без сентиментальности. Брежневская эпоха принесла в провинцию архитектурное новшество — "кафе-