Реликт XX века – реквием по крылатой ракете

Преждевременное старение
Оружие для самых элитарных целей иди даже политическое оружие. Примерно так можно охарактеризовать современное положение крылатых ракет (КР) на мировом оружейном рынке. Разумеется, хороши КР в качестве носителей ядерного оружия, но позволить себе подобное могут считанные единицы стран в мире. Опыт спецоперации заставил усомниться в целесообразности дельнейшего наращивания запасов дорогостоящих изделий. До 2022 года ни у кого в здравом уме не возникла идея ограниченности применения данного типа оружия. Существует пример американской операции на Ближнем востоке, когда массированное применение КР приводило к реальному параличу противника. В 1991 году в ходе «Бури в пустыне» на Хусейна обрушили около 300 КР, и, за счет сухопутной части операции и господства в воздухе, коалиция добилась победы.
Никто отрицать триумф наших главных героев в этом случае не решился. Но уже в 1998 году в ходе операции «Пустынный лис» американцы в течение 12 суток выпустили по Ираку около 400 КР. Без видимого результата. Иракский режим не пал, хотя и не имел адекватной системы ПВО для отражения воздушных атак. Это был первый тревожный звоночек. Армия США оказалась не в состоянии отрядить на массированный удар более 300-400 ракет единовременно. После одной такой операции восстанавливать арсеналы приходилось несколько лет.
Вскрылся еще один фундаментальный недостаток крылатых ракет – без проведения сухопутной операции КР превращаются в оружие политического пиара. Тоже неплохо, надо отметить, но не более того. Особенно карикатурно выглядит потенциал использования КР против стран с большой территорией и развитой системой ПВО. Сколько американских арсеналов потребуется для реально эффективных ударов по России? Вопрос риторический, и надеемся, никто не решится искать ответ на этот вопрос. Но вот на Украине проблема КР встала в полный рост.
Особенно, когда под большим вопросом оказалась вероятность оперативного захвата территории противника сухопутными силами. В первые же недели конфликта стало понятно, что одними КР нанести ущерб военной инфраструктуре Украины невозможно. Во-первых, разрушенное сравнительно быстро восстанавливается. Во-вторых, объекты на территории противника еще с советских времен рассчитывались под ядерную войну с соответствующим уровнем уязвимости. В-третьих, отсутствие господства в воздухе возлагает слишком много надежд на баллистические и крылатые ракеты. С соответствующим перерасходом.
Стоимость одного «Калибра» варьируется от 300 тысяч долларов до одного миллиона. И если по стратегическому объекту на территории Украины не может отработать Су-34, по нему будут бить несколькими КР. Наконец, четвертая причина ограниченности КР – это ограниченность типов носителей. В соответствии с давними договоренностями, ни Россия, ни США не могли иметь грунтовые комплексы с крылатыми ракетами средней и меньшей дальности. С этими ограничениями покончено, но «Калибры» и «Томагавки» массово так и не научились запускать с колесных шасси. Ключевое слово здесь «массовое» – американцы уже приняли на вооружение отдельные экземпляры пусковых установок Typhon. Российской Армии до сих пор приходится запускать КР преимущественно с воздушных либо с морских носителей. Что быстро обнаруживается западной разведкой, и ВСУ принимает целый комплекс оперативных мер. Начиная от поднятия на перехват F-16 и заканчивая экстренной эвакуацией предполагаемых целей атаки.
Дроны против
Со всем вышесказанным можно было бы смириться, если бы не дроны. Творческое переосмысление иранского Shahed-136 создало настоящую альтернативу КР. В стане врага уже подсчитали – Россия сэкономила десятки миллиардов долларов, перейдя от крылатых ракет к дронам, сохранив при этом оперативную гибкость. Теоретически процесс выглядит банальным упрощением – примерно так же в ходе Великой Отечественной войны адаптировали к массовому производству танки, самолеты, стрелковое оружие. Где надо, упрощали до максимума и повышали технологичность.
КР совершенно не вяжется с этой концепцией – единственное, чем она может похвастаться, так это большей массой боевой части. Но это компенсируется массовостью использования различных итераций «Герани». Там, куда должен был прилететь «Калибр», придут пять дронов-камикадзе. К слову, турбореактивная «Герань-3» может нести до 300 кг боевой части, что вполне сравнимо с БЧ крылатой ракеты. А на близких дистанциях на помощь приходит поистине чудо-оружие – свободнопадающие авиабомбы с универсальными модулями коррекции и планирования, которые недавно получили еще и турбореактивные двигатели. Последние в два-три раза увеличили дальнобойность, хотя и повысили заметность в небе – теперь навести зенитную ракету можно на тепло от двигателя.
Последние итерации российских «Гераней» все больше походят на гибриды крылатых ракет и дронов-камикадзе
С системами ПВО, похоже, бороться бесполезно. Выявление мест базирования, использование противорадиолокационных ракет и прочих уловок не приносит результата. А если и приносит, то очень большой ценой. Единственная возможность справиться с ПВО – это перегрузить массой дешевых целей. По обе стороны фронта это давно взяли на вооружение и реализуют подход далеко не крылатыми ракетами.
Неужели на КР можно ставить крест? Можно, но с оговорками. Разберем показательный пример американских приключений на Ближнем Востоке. Пятый флот США в Персидском заливе за считанные дни расстреливает запасы противоракет, отражая атаки хуситов и иранцев. Арифметика здесь простая – стандартная ракета RIM 174 SM-6 ERAM стоит 4 миллиона долларов, но применяется против изделий ценой в 500-900 тысяч долларов. SM-2 подешевле – 2,5 миллиона долларов, но и здесь соотношения несоизмеримы. Строго говоря, оценивать эффективность противоракетного оружия стоит не по соотношению «цена ракеты – цена цели», а по стоимости объекта, который она защищает. То есть изделие с ценой под 5 миллионов долларов может закрыть командный центр, стоимостью в несколько десятков миллионов, от копеечной КР.
Только вот мы забываем понятие перегруза систем ПВО и ПРО, когда массовость может с лихвой компенсировать технологическое преимущество. И вот тут КР очень могут помочь. Именно крылатых ракет, а не дронов-камикадзе, на которые никто дорогостоящие противоракеты тратить не будет. Массовый запуск недорогих имитаторов КР в зоне ответственности упоминаемого Пятого флота США приведет к быстрому израсходованию противоракет и фактической беззащитности прикрываемых территорий. Останется только разобраться с самолетами-перехватчиками, чтобы окончательно освободить воздушные магистрали.
Второе дыхание, если оно вообще случится, могут принести комплексы наземного базирования. Противнику гораздо сложнее определить место пуска, а значит – и стандартный алгоритм реагирования, многократно отработанный на Украине, пойдет под списание. Это очень важно, тем более что почти весь мир, кроме России и НАТО, имеет на вооружении дальнобойные ракетные системы наземного базирования.
Останутся в строю и противокорабельные ракеты. Есть все основания полагать, что гамма подобного оружия станет еще шире. Слишком жирные и лакомые цели военные корабли, бортовая система ПРО которых также конечна и может быть перегружена.
Крылатые ракеты остаются актуальными в качестве носителей ядерных боеголовок, особенно под прикрытием массы ложных целей. В данном случае экономический эффект от удара с лихвой перекрывает затраты не только на производство ракеты, но и расходы на многолетнюю разработку. История появления российского «Буревестника» это подтверждает лишний раз. В заголовке статьи упомянут реквием по КР, но точнее будет сказать о резко сузившейся нише использования. И заметном торможении процессов модернизации просто потому, что вкладывать деньги в это не особо перспективно. Крылатые ракеты перестанут быть самостоятельным типом оружия – отныне изделия будут применять только по самым приоритетным целям и в комплексе с другими средствами дальнего огневого воздействия. Это называется комбинированный ракетно-дроновый удар, и Армия России сейчас самая компетентная в мире в этом деле.
Евгений Федоров