Предыдущая публикация
Импотенция Запада
Игорь Веретенников
«Европа хочет построить более сильную оборонную промышленность, но не может решить, как это сделать», – пишет американская газета New York Times. Противоречивые политические взгляды, конкуренция и доминирование Америки мешают созданию более скоординированной и эффективной ее военной машины, считает издание.
Решение Франции и Германии о совместной разработке нового боевого танка стоимостью в несколько миллиардов долларов было тут же расценено министром обороны Германии Борисом Писториусом как «прорывное» достижение. «Это исторический момент», — сказал он. «Его излияние было понятно, — иронизирует в этой связи американская газета. — В течение семи лет политическая борьба, промышленное соперничество и пренебрежение, как патока, скапливались вокруг проекта по созданию танка следующего поколения, известного как Основная боевая наземная система».
Проблемы, с которыми сталкивается Европа, касаются не только денег, — считает NYT. — На пути создания более скоординированной и эффективной военной машины стоят серьёзные политические и логистические препятствия.
И они угрожают серьезно затруднить быстрое укрепление обороноспособности Европы — даже несмотря на то, что напряженность в отношениях между Россией и ее соседями усиливается.
«В Европе 27 военно-промышленных комплексов, а не один, — сказал Макс Бергманн, директор программы Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне. Организация Североатлантического договора, которая этим летом отметит свое 75-летие, по-прежнему определяет общую оборонную стратегию и цели расходов для Европы, но не контролирует процесс закупок оборудования. У каждого члена НАТО есть свои оборонные ведомства, культура, приоритеты и любимые компании, и последнее слово в вопросе о том, что покупать, остается за каждым правительством.
Даже когда они покупают один и тот же немецкий танк, они строят его по-разному, чтобы национальная оборонная компания могла получить его часть».
Именно это препятствовало разработке немецко-французского «танка будущего», который, как надеются страны, будет введен в эксплуатацию — с дронами, ракетами, облачными вычислениями и многим другим — только к 2035 или 2040 году. Споры распространялись даже на вопрос о том, должна ли основная пушка танка быть 130-миллиметровой, предпочитаемой немцами, или 140-миллиметровой версией, разработанной французами, отмечает американская газета, полагая, что в таких условиях создать эффективное военное производство невозможно.
Причем деньги для наращивания производства вооружений в Европе есть и немалые. Франция и Германия, две крупнейшие экономики Европейского Союза, имеют два самых больших оборонных бюджета среди стран-членов, и в этом году они потратят в общей сложности 120 миллиардов долларов. Однако, как отмечает NYT, «они стоят на противоположных сторонах дискуссии».
Франция, обладающая собственным ядерным арсеналом, изо всех сил настаивала на том, чтобы Европа инвестировала в более сильную и самодостаточную армию. Президент Эммануэль Макрон неоднократно призывал к «европейскому суверенитету» и «стратегической автономии», чтобы сбалансировать доминирование США в НАТО. И он громко выразил глубокую тревогу многих европейских правительств по поводу чрезмерной зависимости от Соединенных Штатов в вопросах безопасности. Германию, у которой нет собственного ядерного оружия, и, которая полагается на арсенал НАТО, больше устраивает неравноправное партнерство Европы с Соединенными Штатами. Энергичная пацифистская тенденция, последовавшая за Второй мировой войной, по-прежнему глубоко укоренилась в немецкой культуре, считает NYT.
«Берлин, по сути, утверждает, что эта война показывает, что у ЕС нет промышленного потенциала, чтобы защитить себя, и поэтому нам нужно массово покупать американское», — сказала Александра де Хооп Схеффер, старший вице-президент по стратегии Германского фонда Маршалла. «А французы говорят, что эта война показывает, что нам необходимо нарастить наш оборонно-промышленный потенциал в Европе».
За последние два года 78 % оборонной техники, приобретаемой членами ЕС, было куплено за пределами блока — в основном у американских производителей оружия, которые не заинтересованы в более жесткой конкуренции со стороны Европы.
Польша тратит более 4 % своего валового внутреннего продукта на оборону. Она закупила сотни танков, боевых самолетов, вертолетов, ракетных установок и гаубиц в США и Южной Корее, а также фрегаты британской разработки. Страны Центральной и Восточной Европы также покупают американское.
Новая промышленная стратегия Европейского Союза требует, чтобы страны тратили половину своих оборонных бюджетов на поставщиков ЕС к 2030 году и 60 % к 2035 году. Но удастся ли это сделать? Польша тратит более 4 % своего валового внутреннего продукта на оборону. Она закупила сотни танков, боевых самолетов, вертолетов, ракетных установок и гаубиц в США и Южной Корее, а также фрегаты британской разработки. Страны Центральной и Восточной Европы также покупают американское.
Микаэль Йоханссон, президент и исполнительный директор Saab, заявил, что европейские лидеры должны взять на себя долгосрочные обязательства в отношении оборонной промышленности. «Но если вы хотите, чтобы промышленность инвестировала миллиарды евро», — сказал он, — европейские лидеры должны взять на себя долгосрочные обязательства покупать то, что производят компании. Тогда возникает вопрос, как за все это заплатить. Договор Европейского Союза запрещает государствам-членам использовать средства блока для закупок вооружений — такие расходы должны осуществляться из национальных бюджетов».
Если европейская оборонная промышленность хочет выжить, некоторым более мелким производителям оружия придется объединиться или закрыться, сказал Курт Браатц, директор по связям с общественностью KNDS, французско-германского конгломерата, который был выбран для помощи в разработке боевого танка следующего поколения.
Благодаря множеству оборонных компаний, которые редко сотрудничают, Европа имеет более чем в пять раз больше систем вооружения, чем Соединенные Штаты, в таких категориях, как танки, истребители, подводные лодки и боеприпасы. В таком раздробленном состоянии отрасль не может конкурировать с такими американскими оружейными гигантами, как Boeing, Lockheed Martin и General Dynamics, сказал г-н Браатц.
Но Европа не может уже конкурировать не только в области производства оружия, но и в других областях, стремительно теряя свое прежнее лидерство. Особенно это видно на примере ее прежнего «локомотива» — Германии, которая, отказавшись от дешевых энергоносителей из России, переживает острый кризис.
«Скоро Европа превратится в опустошенный туристический оазис, похожий на средневековую Венецию, пережившую блестящие века», — констатирует хорватский информационный портал Geopolitika.news . Из "устойчивого развития", а тем более его стратегической автономии ничего не получается».
Сегодня, пишут обозреватели, часто приходится слышать, что Европа не в состоянии произвести 1 миллион снарядов. Якобы ее промышленность не в состоянии развернуть массовое производство вооружений. Однако, как отмечают эксперты, опыт двух мировых показывает, что на самом деле это не так. Он показал, что у Европы не может быть больших производственно-экономических проблем с выпуском десятков миллионов снарядов, тысяч пушек, бронированных машин, танков. Большую сложность представляет только широкое развертывание производства технологически сложной продукции: средств ПВО, ракет средней и большой дальности, боевой авиации, но и их европейцы, как пишут, технически способны нарастить в разы в течение двух-трех лет.
Основная проблема в том, что хотя сейчас лидеры Европы и упражняются в воинственной риторике, на самом деле рядовые европейцы не хотят воевать. Годы благополучной, сытой жизни, гедонизм и эгоцентризм либерального глобализма превратили жителей старого континента в пассивных обывателей, не только не желающих отдавать жизнь за интересы Украины или Евросоюза, но даже пожертвовать частью своего благополучия.
Хотя история показывает, что все может резко измениться. Примеры нацистской Германии и бандеровской Украины тому свидетельство: при умело поставленной тоталитарной пропаганде обывателей можно легко превратить в оголтелых нацистов и даже в садистов, готовых на любые преступления.
И этот процесс может занять всего несколько лет. Мы же видим, как стремительно прежде «братская» Украина превратилась в нашего смертельного врага.
К тому же этот процесс в Европе уже запущен, тоталитарная пропаганда во всю бьет в барабаны войны. Однако главная проблема Запада сейчас в другом. В отсутствии сильных и авторитетных лидеров, которые могли повести народ за собой. Нынешний класс европейских политиков выродился. Нет ни Черчиллей, ни де Голлей. Сегодня это — крикливые болтуны или безвольные импотенты, вроде всяческих Бербоков, Шольцев, Боррелей, Макронов и им подобных. Элиты в Европе расколоты и грызутся между собой, мощных политических партий сегодня вообще нет. Не говоря уже о США, где ожесточенное противостояние между демократами и республиканцами, как пишут СМИ, вполне может привести к гражданской войне.
Нынешние западные политики не в состоянии мобилизовать нацию не только на сражение, но и сплотить ее. Не случайно в социальных сетях в Европе нередко заявляют, что европейцам нужен такой лидер, как Путин. Но путиных в Европе сегодня нет.
Нет таких лидеров и в США. В августе 2023-го года, уже после полного провала украинского наступления, исследовательская группа Worldof Statistic провела социологический опрос по теме «К какому нынешнему мировому лидеру вы испытываете наибольшее уважение и почему?». Результат получился ошеломляющим: лидировал Владимир Путин с результатом в 35,6%, тогда как президент США Джо Байден получил… 8,9%!
Наконец, в конце 2023 года тот же портал YouGov опубликовал очередной рейтинг иностранных политиков в США. И снова на первом месте по известности с результатом в 94% (!) оказался президент России.
Следующая публикация
Нет комментариев