Приходи - 33

– Что??? – Денис округлившимися глазами посмотрел сначала на Соню, потом перевёл взгляд на раскрасневшуюся Шуру. Та, несколько раз нервно дёрнув ручку, выскочила из машины и бросилась к старшей сестре:
– Ты что несёшь? С кем я спала, а ну-ка повтори?!
– С Германом, – спокойно ответила ей Соня. – С моим мужем. Отец застал вас за этим делом. Вы забыли задёрнуть шторы, когда выгнали мою дочь из дома, чтобы она не мешала вам. Он видел всё и всё мне рассказал! Это ведь был не единственный раз, когда ты ложилась в постель с моим мужем, правда же, сестричка? Но ты не бойся, за Германа я тебе мстить не буду. Потому что это ничтожество достойно только такого ничтожества как ты. Из-за своей похоти вы погубили мою девочку, ни в чём не повинную малышку, и даже не раскаиваетесь в этом.
Соня повернулась к Денису, который теперь тоже стоял рядом с ней:
– А ты подумай, с кем собираешься связать свою жизнь. Если не веришь мне, Денис, поговори с моим отцом о своей невесте. Он расскажет тебе всю правду. А вообще, – Соня махнула рукой, – думай сам. Только запомни, слепая любовь – это обман. И прозревать потом бывает очень больно. Уж я-то это знаю.
Соня толкнула рукой калитку и по тропинке направилась к дому бабушки Анфисы. А Шура бросилась к Денису, который снова садился в машину.
– Подожди! Денис, миленький, родненький! Не верь ей! Она из зависти говорит неправду! У нас с Германом ничего не было! – Шура пыталась открыть водительскую дверь, стучала ладонями по стеклу, умоляя Дениса выслушать её. – Мы просто дружили и хорошо общались, как брат с сестрой! А она всегда его ревновала! Денис... Денис!!! А как же мо-о-оре?
Машина рванула с места, обдав Шуру облаком пыли и выхлопных газов.
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – затопала ногами девушка, не в силах справиться с охвативший её злостью. – Чтоб ты провалилась, ведьма проклятая! Дура несчастная! Сейчас я тебе устрою!
Она ворвалась в дом и увидела, что плачущая Соня стоит на коленях у постели бабушки, склонив перед ней голову, а так гладит её волосы и говорит тихо:
– Что ты, что ты, Сонюшка, как же я могу на тебя сердиться? Я ведь всё понимаю. И ты теперь тоже. А уехать ты решила правильно. Не надо тебе тут оставаться. Ни к чему это! Жить тебе надо, жить! Мир большой, и ты найдёшь в нём своё место.
– Я обязательно приеду за вами! – пообещала Соня. – За тобой и Любашей. Любочка, сестрёнка, ты ведь не сердишься на меня? Я так виновата перед тобой за те серёжки...
– Не сержусь, – Любаша обхватила её за шею.
Шура снова топнула ногой:
– Меня сейчас стошнит от этих ваших розовых соплей! Смотреть противно! Зачем ты припёрлась сюда, а? – напустилась она на Соню. – На жалость решила надавить? Ах, пожалейте меня бедненькую! У меня дочка утонула! Теперь я вся такая несчастненькая и некуда мне приклонить свою головушку! Ну и клони её куда хочешь! Я-то тут при чём? Что ты ко мне лезешь? У меня только-только с Денисом всё начало налаживаться! А в том, что у тебя всё плохо, я не виновата! Я, что ли, твою Дашку топила?
Соня медленно поднялась на ноги и с размаху отвесила сестре звонкую пощёчину. Потом ещё одну и ещё...
Шура отступала к двери, потом вывалилась на крыльцо, споткнулась, едва не упала. Лицо её пылало, она пыталась отмахнуться от сестры, кричала ей в лицо что-то обидное, цепляла её за самое больное, надеясь, что Соня остановится, заплачет, сникнет, как делала это раньше. Но старшая сестра продолжала наступать на неё, грозная и неумолимая, как сама судьба.
Толкнув спиной калитку, Шурка оказалась на улице.
– Будь ты проклята! Ненавижу тебя! – крикнула она Соне в самое лицо и, повернувшись, побежала прочь.
***
– Ну как поживаешь, Володя? – спросил друга Егор. – Бывший зять со своими дружками больше не трогают вас с сестрой?
Владимир поморщился и махнул рукой:
– Не напоминай. Тьфу-тьфу, слава Богу, нет. Хорошо ты тогда вломил Валерке, чтоб он сразу забыл, что хотел. И меня, и Ленку оставил в покое.
– Обращайся, – улыбнулся Егор.
Два года назад сестра Владимира Елена развелась со своим мужем Валерием, не выдержав его невыносимого характера. До встречи с ней он несколько лет отсидел в тюрьме и потом вынес в семейную жизнь зоновские привычки и понятия. Не раз Лена бывала битой, иногда спасалась от мужа в квартире брата, однако Валерий находил её и там.
Володя, худощавый очкарик, никогда не отличался бойцовским характером и не знал, как можно защитить сестру. Пару раз он вызывал на разбушевавшегося зятя наряд милиции. Валерия закрывали на пятнадцать суток, но он каждый раз возвращался и с новой силой набрасывался на жену и её брата. Даже после развода с Еленой Валерий не оставил её в покое и однажды, после очередной отсидки в обезьяннике, снова явился со своими дружками к Володе, чтобы показать ему «кто в доме хозяин».
На беду Валерия, у Володи в это время был Егор. И встреча закончилась не в пользу бывшего мужа Елены.
– Слышь, ты кто такой? – орал Валерий, выплёвывая на ладонь выбитые зубы. – Новый ухажёр моей Ленки, что ли?
– Да, – спокойно подтвердил Егор, потирая разбитые кулаки. – И если тебя здесь ещё увижу, или Лена пожалуется, что ты снова крутишься возле неё, порву...
Видимо, такая перспектива не очень-то обрадовала Валерия. Попрыгав ещё немного и снова нарвавшись на крепкие кулаки Егора, вместе со своими побитыми друзьями убрался оттуда подобру-поздорову.
Потом ещё несколько раз Володя намекал Егору, что Лена не прочь завязать с ним отношения, но Егор в ответ только качал головой:
– Спасибо, но я ещё после прошлых не отошёл. Сильно ранила мне сердце Соня. Думал, что всю жизнь с ней проживу. А только однажды всё пошло наперекосяк. Да и Альбина мне всю душу вынула. До сих пор звонит, про Полину напоминает. А я и без неё ничего не забыл.
***
– А ты что такой смурной? – Владимир похлопал друга по плечу. – Расслабиться тебе надо. Если помнишь, у меня на следующей неделе днюха. В сауне отметить хочу. Приходи, оторвёмся по полной. Барышню какую-нибудь прихвати. Хотя и Ленка там тоже будет.
– Нет. Извини, не могу, – проговорил Егор. – Я, собственно говоря, попрощаться зашёл. Уезжаю. Ловить мне здесь нечего. С Альбиной, Слава Богу, развёлся. У Сони своя семья, муж, дети, конечно же. Хотел как-то съездить, вроде бы невзначай встретиться. Но это совсем уж по-детски. Что ж теперь. Зачем ворошить? Она обо мне и думать уже забыла. Поеду на Урал, там у меня жильё от деда Саши осталось. Квартирантов уже предупредил, что скоро вернусь. Да и за могилкой кому-то ухаживать надо.
– Всё понятно, – кивнул Владимир. – С этими бабами так. Им нормальных мужиков не надо. Им богатство подавай. Вот, посмотри. Мадам одна заказала.
Он протянул Егору золотой браслет, выполненный в виде змеи. Браслет ещё не был закончен. У змейки не было глаз и не хватало несколько звеньев на кончике хвоста.
– Красивая вещица! – похвалил друга Егор. – Всё-таки у тебя талант...
– Тут будет застёжка, – от похвалы Владимир расплылся в улыбке. – А глаза – вот!
Он порылся в портфеле и достал оттуда коробочку с золотыми серёжками, в каждой из которой красовался рубин великолепной огранки.
– Эти рубины как раз подходят для глаз змейки. Представляешь, как здорово они будут смотреться? Идеальное сочетание! Язычок тоже будет красным... – рассказывал Владимир, не замечая, какое впечатление на Егора произвели серьги.
А Егор смотрел на них и не верил своим глазам. Несколько лет назад, когда он покупал их Соне, ему сказали, что других таких нет. Их делали на заказ, но почему-то потом не выкупили. Егор тогда заплатил за них очень дорого, но не торговался, потому что хотел, чтобы Соня навсегда запомнила свой восемнадцатый день рождения.
– Как к тебе попали эти серьги? – спросил он Владимира, не услышав ничего из того, что тот рассказывал. – Где ты их взял?
– Представляешь, в ломбарде на Кировской! – охотно поведал Владимир. – Там странная какая-то история произошла, я так ничего и не понял. Вроде бы их принёс какой-то парень. Давно принёс, обещал выкупить, но так и не вернулся. Может быть, конечно, он и приходил. Ломбард какое-то время не работал. А недавно, явилась туда какая-то бомжиха или проститутка и заявила, что эти серьги принадлежат ей. Но требовать назад их не стала. А я за них уже залог внёс, поэтому отдал остальную сумму и забрал их. Буду я ещё с бомжихами связываться. Откуда бы у неё были такие серьги?
– Что значит «бомжиха»? – округлил глаза Егор. – А как она выглядела?
– Я-то откуда знаю? – пожал плечами Владимир. – Я её не видел. Это Аристарх с ней разговаривал. Да какая тебе разница?!
– Володя, эти серьги я когда-то дарил Соне, понимаешь? Моей Соне! – воскликнул Егор. – Они не могли принадлежать кому-то ещё! У Сони их украли, и я должен их вернуть! Слушай, отдай серьги мне!
– С ума сошёл?! – Владимир забрал серьги и спрятал в коробочку. – Я же тебе говорю, они мне нужны для глаз змеи.
– Да ты не понял! – Егор схватил его за руку. – Я не просто так. Я куплю. Машину свою продам. А хочешь, давай поменяемся. Ты мне серьги, а я тебе свой Жигуль. Забирай, только отдай мне серьги!
Владимир выдернул свою руку:
– Зачем мне твой Жигуль? У меня и прав-то нет! А деньги мне и без тебя заплатят. В общем, не дури, Егор. Серьги я тебе не отдам. Они мне и самому нужны. Если хочешь, я вставлю туда другие камни и тогда продам тебе. А рубины – мои. Я с ног сбился, пока нашёл такие.
– Володя, ты мне друг? – спросил Егор.
– Друг, – кивнул Владимир. – Но, как говорится в пословице, «дружба дружбой, а табачок врозь». И давай без обид.
Егор встал и направился к выходу.
– Так ты на день рождения придёшь? – крикнул ему вслед Владимир.
Вместо ответа Егор громко захлопнул за собой дверь.
***
Найти ломбард на Кировской оказалось не так уж и легко. И если бы не выцветшая вывеска, венчавшая с виду неприметное здание, Егор ещё долго кружил бы по району, разыскивая нужное ему здание.
– Здравствуйте! – громко окликнул владельца Егор, войдя в пустое помещение и несколько раз нажал на звонок, прикреплённый к высокому столу-стойке.
– Да-да, молодой человек! Добрый день! – поприветствовал его Аристарх Иосифович, появляясь из подсобного помещения. – Что вам угодно?
– Меня зовут Егор. Я хочу поговорить с вами о серьгах с рубинами, которые у вас купил Володя.
– Я не имею больше к ним никакого отношения, – нахмурился старик. – И, если вы из милиции, могу уверить вас, что с моей стороны ничего противозаконного не было.
– Нет-нет, – Егор поднял обе ладони и покачал головой, – я не из милиции и к вам не имею никаких претензий. Мне просто нужно узнать кое-что. Понимаете, эти серьги…
Аристарх Иосифович внимательно выслушал его историю и вздохнул:
– Ах, молодость-молодость… Кипучее время. Страсти, падения, взлёты… Никого не минует чаша сия…
Старик помолчал и начал свой рассказ:
– Владимир вам правду сказал. Приходили ко мне две женщины, одну я знаю очень хорошо, она когда-то ухаживала за моей больной женой. А сейчас перебивается мелкими подработками. Выпивает, конечно. Зовут её Нина Валерьевна, а знают в определённых кругах как Нинку Шайбу. Так вот, причин не доверять ей у меня нет. Она женщина честная, не воровка. Редко, но заходит ко мне. Денег я ей просто так не даю, но заработать позволяю. Полы там помыть или ещё что-то такое. Так вот. В этот раз она пришла не одна. Привела с собой одну особу. Молодую женщину. Сказала, что это её подруга Соня.
– Соня?! – вздрогнул Егор, терпеливо слушавший старика.
– Да, – кивнул тот. – Была одета эта Соня в халат и тапочки. Не знаю почему. Не моё дело, я и не спрашивал. Так вот, она случайно увидела серьги с рубинами и сказала, что когда-то они принадлежали ей. Сказала, что ей важно знать, как они к ней попали. Я показал договор, согласно которому принял их от некоего Германа Кузнецова.
– Герман… – снова вздрогнул Егор, только теперь его голос был похож на рык.
Аристарх с удивлением взглянул на него и сказал:
– Больше мне добавить нечего. Насколько я понял, ваша Соня теперь живёт вместе с Ниной. Заберите её оттуда, молодой человек. Я же вижу, что вы всё ещё любите её.
***
Герман давно потерял счёт времени. Ему казалось, что он целую вечность просидел в давно остывшей, сырой и тёмной бане. От злости он сломал там всё, что можно было сломать и выбил окна, вопя во всё горло, чтобы его услышали. Охрип даже. Однако баня стояла в стороне от других построек и далеко от соседского жилья, поэтому никто не спешил к нему на помощь. Несколько раз Герман засыпал и потому не слышал, как вернулась домой Шура и куда-то ушла снова.
Когда же дикий голод зверем принялся грызть Германа изнутри, он снова принялся кричать, умоляя спасти его.
– Вымерли там, что ли, все? И ещё этот алкаш старый не проснётся никак… – выругался Герман.
Вдруг он услышал, как кто-то отодвигает засов и, не помня себя от радости, бросился к двери. Но тот, кого Герман, проморгавшись, увидел на пороге, заставил его замереть от испуга:
– Егор…
– Герман… – в тон ему ответил Егор и схватил его за грудки: – Ты-то мне и нужен…