Школьный психолог.

Виталик шёл по многолюдной улице пиная ногой среднего размера камушек. Он воображал себя футболистом, забившим финальный гол и неприязненно поглядывал на мешавших ему прохожих. Размахнулся ногой для очередного пинка. Получилось неудачно. Шаркнул носком кроссовка об асфальт. Мальчик остановился. С досадой оглядел неоднократно заклеенные кроссовки. Ох, вроде бы пронесло. Подошва не отклеилась. В этих кроссовках еще до зимы ходить.
Виталик поправил на плече лямку видавшего виды ранца и, перешагнув воображаемый футбольный мяч в виде камня, поспешил домой. Мама уже должна быть там. Виталик учился во вторую смену и со школы возвращался практически одновременно с матерью. Они вме

Две стороны.

Вера вышла на деревянное крыльцо и радостно потянулась. Как же здесь здорово! Тишина нарушается лишь щебетанием ранних пташек. А воздух! Вера вздохнула полной грудью. Какой же воздух! После смога и выхлопных газов большого города дышится так легко.

Сюрприз для мужа...

– Простите, это аудитория 302? – робко постучав и приоткрыв дверь кабинета философии, спросила хрупкая темноволосая девушка, обращаясь к преподавателю.

Суррогатный внук.

Анна Ивановна неспешно убрала жестяной чайник с плиты, взяла с полки фарфоровые чашки, подвинула стул поближе к себе. Сын Игорь устало наблюдал за тем, как хлопочет его пожилая мать.

"Богатое" прошлое.

В полдень Анна Алексеевна суетилась на кухне: готовила ужин, варила компот из сухофруктов, размораживала рыбу из холодильника. Сегодня собирался приехать младший сын Дмитрий. После переезда в другой город у него не очень часто получалось навещать родителей: сначала была учёба, потом работа. Времени ни на что не хватало. А сейчас как раз наступили выходные, вот он и решил навестить отца и мать.
Хозяин дома, Иван Иванович, тоже не сидел без дела. С утра сломался телевизор - резко перестали показывать каналы. Вот он и пытался настроить. Думал, что за час-другой справится, но выходило как-то не очень.

Любовь на закате лет.

Вера Григорьевна задумчиво брела по осеннему парку, вороша ногами кипу разноцветных листьев. Осенние пейзажи вызывали в ней грусть, но она любила гулять по этому парку в любое время года. А домой не хотелось возвращаться совсем. Что её там ждет? Пустая квартира и единственный собеседник - телевизор. Да, признаться честно, Вера Григорьевна разговаривает с телевизором. Просто, чтобы услышать звук собственного голоса. Одиночество сильно тяготило пожилую женщину.

Само совершенство.

- Ой, еле-еле ваш дом нашла! Представляешь, навигатор не туда завёл! Три часа добиралась. - сказала Полина, переходя через порог.
Её лучшая подруга, София, улыбнулась в ответ:
- Поля, ну ты как всегда недовольная! Проходи скорее, раздевайся, куртку можешь вот тут повесить.
- Ты одна что ли?
- Да. Машка в детском саду, Дима в школе. Муж на работе, сама понимаешь.
- Я вот тоже сегодня вся в делах. Но нашла время к тебе заехать. Хоть посидим, расслабимся.

-Папа тебя просто воспитывает! Терпи и молчи!

На часах был час ночи, но Даша не спала. Девочка лежала в кровати, напряженно прислушиваясь к скрежету ключа в замочной скважине. Как долго папа будет пытаться открыть дверь? Уже по одному этому Даша научилась понимать, как сильно пьян отец.
На этот раз попытка повернуть ключ затянулась и дверь открылась с жутким грохотом, скорее всего, с ноги. Даша догадалась - папа почти невменяем.
В десять лет девочка не знала такого слова - невменяем, однако состояние отца угадывала уже по тому, как он вошел в квартиру.

Деревенская девчонка.

Ивану было двадцать два года от роду, и он считался первым красавцем на деревне, и невеста у него была под стать. Многим деревенским парням Людмила вскружила голову, но выбрала Ивана. Когда они вечерами прогуливались по деревне, бабки на лавочках охали:
-Ох, какая же красивая пара, прямо как городские.
Работал Ваня пока трактористом, но заочно учился на вышку, и рассчитывал для начала, на должность агроинженера. Но Людмилу эта перспектива не устраивала, после свадьбы она рассчитывала перетащить
таки, Ивана жить в город.

-Твое дело горевать!

Миниатюрная женщина стояла в палате реанимации и затуманенным взором смотрела на своего мужа. Это был он, и как будто уже не он. Опутанный тоненькими трубочками, с кислородной маской на лице Сергей был не похож сам на себя. Он словно похудел, скукожился и выглядел, как бледная тень того уверенного в себе мужчины, с которым Света прожила тридцать лет. Закрытые глаза, ни единого движения, дававшего понять, что Сережа еще по эту сторону. Даже дыхания не слышно, только монотонное пиканье каких-то медицинских аппаратов.

Слишком молод для женитьбы...

На вершине заснеженного холма стояли две детские фигурки. Они смотрели вниз, на раскатанную самодельную горку, от которой захватывало дух. Накатанная дорожка круто спускалась вниз, оканчиваясь где-то на середине речушки, сейчас плотно закованной льдом. Здесь катались только старшие ребята, почти взрослые. А Саше и Вале было по двенадцать лет. Было очень страшно. Валя никак не мог решиться скатиться по этой, так называемой, горке. Саша его подбадривала.
-Ничего, все катаются, и мы сможем. Давай вместе поедем, на одной картонке. Обхвати меня руками покрепче, и мы съедем.

Мальчик знал, он провалится под лёд, но продолжал ползти.

Серёжа возвращался домой со школы. Пусть его пролегал через парк, тропинка вилась вдоль озера. Летом, в этом озере, плавали уточки, а сейчас, его затянуло ещё не совсем окрепшим ледком. Уже совсем скоро лёд станет крепким, и можно будет прибегать сюда с коньками.
"Скорей бы уже" - мечтательно думал Серёжа. Несмотря на то, что ему исполнилось тринадцать, он все ещё обожал зимние забавы, - коньки, горки, снежные крепости.

Жить ради себя.

- Привет! Опять ты задержался на работе, а я тебя между прочем жду, ужин готовила два часа, купила наше любимое вино. - возмущенно возразила Марина своему мужу Сергею.

Любовь родителей.

Молодой мужчина в круглой норковой шапке топтался возле своих новеньких «Жигулей» и осторожно поглядывал на двойные двери приемного покоя. Он приехал забирать свою жену, но мало радости было на лице у мужчины. Хотя по сравнению с мрачным выражением лица Светланы он, можно сказать, был даже весел. Света вышла из двери заплаканной. Не глядя на мужа она села в машину. Степан метнулся за руль и, заведя машину, пытался как-то успокоить супругу.

Они видят лучше.

Снег громко хрустел под ногами Веры, когда она пробиралась через небольшие заносы, прямо там, где по идее, должны быть пешеходные дорожки. Похоже, в этом микрорайоне снег чистят редко, а сейчас и вовсе, коммунальные службы не справляются. Накануне выпала месячная норма осадков и тут же грянул мороз. Почти двадцать пять градусов. Оно и понятно, кому в такой холод хочется разгребать снежные завалы? Ну, хотя бы пешеходные тропинки могли расчистить?

Медсестра...

Как всегда, с утра в доме Сергеевых было шумно. Младшие члены семьи собирались в школу и "ходили на головах" одновременно. Девятнадцатилетняя Лиза, учившаяся в медицинском, гладила белый халат. Этим дело не ограничилось. Кто-то из сестер подложил ей на гладильную доску свою блузку, младший брат подсунул пиджак от школьного костюма. Дети в семье Сергеевых были все самостоятельные, но и воспользоваться моментом тоже умели.

Ради дочки...

Тяжело подволакивая ноги, как древняя старуха, Марина вышла из лифта. Возле лифта стояла соседка по лестничной клетке. Коротко кивнув Марине, она отвела взгляд. Тяжело смотреть на женщину, которой нет еще и сорока, а со стороны сейчас можно дать все шестьдесят. В растрепанных волосах, постриженных еще
не очень давно в модную прическу, виднеется ранняя седина. Но самое главное - это фигура Марины В сгорбленных плечах и подволакиваемых ногах чувствуется полная обреченность. Чтобы её почувствовать даже не нужно смотреть в пустые глаза. Горе видно и со стороны. Горе вселенского масштаба в один миг сделавшее из молодой красивой женщины старуху.

Нормальная мать...

Мария шла вдоль полок супермаркета и время от времени бросала продукты в тележку, что неторопливо катил рядом её муж. В тележке, на специальной подставке, сидел их полуторагодовалый сын Серёжа. Мальчик крутил головкой и заинтересованно разглядывал полки с продуктами. Постепенно его интерес угасал. Оно и понятно, что привлекательного для ребенка в продуктовом отделе? То ли дело отдел с игрушками! Вот там Серёжа вновь оживился и требовательно протянув руки к большому красному самосвалу. Самосвал тут же оказался в тележке.