История и Ко

Плутарх о женской добродетели Из соч. "Наставления супругам" и "О доблести женской" Некоторые наставления: 6. Жены, которые предпочитают помыкать глупым мужем, нежели слушаться умного, напоминают таких, кто в пути предпочитает вести за собою слепца, чем идти за человеком зрячим и знающим дорогу. 7. Женщины не верят, что Пасифая могла влюбиться в быка, будучи супругою царя, хоть и видят сами, что иные замужние женщины тяготятся своими строгими, воздержными мужьями, зато с распущенными сластолюбцами, словно с псами или козлами, сходятся весьма охотно. 11. Когда два голоса образуют созвучие, окраску мелодии определяет тот из них, который ниже; всякое дело у разумных супругов решается с обоюдного согласия, но так, чтобы главенство мужа было очевидным и последнее слово оставалось за ним. 16. За трапезою персидских царей их законные супруги восседают рядом и едят с ними вместе, когда же цари хотят пить и веселиться, тогда, отсылая законных жен своих, призывают музыкантш и наложниц, и правильно делают, что не допускают жен до участия в своих развратных попойках. Но если обыкновенный муж, к тому же сластолюбивый и распущенный, иной раз и согрешит со служанкой или гетерой, жена пусть не бранится и не возмущается, считая, что именно из уважения к ней участницей непристойной, разнузданной пьянки он делает другую. 18. Молоденькую девушку-спартанку однажды кто-то спросил, приходилось ли ей спать с мужчиной. «О нет! — отвечала она. — Это ему со мной приходилось». Именно так, я считаю, должна себя вести замужняя женщина: не уклоняться, не выражать недовольства, когда муж затевает нечто подобное, ибо это говорит о высокомерии и холодности, но и самой не напрашиваться, ибо так поступают только бесстыжие распутницы. 22. Римлянин, которого друзья упрекали за то, что он развелся с целомудренной, богатой и красивой женой, выставил вперед ногу и сказал им: «На вид этот башмак тоже красив и ничуть не изношен, но никто не знает, где он мне жмет!» Значит, не на приданое, не на знатность, не на красоту свою следует полагаться жене, а на то, чем по-настоящему можно привязать к себе мужа: на любезность, добронравие и уступчивость, и качества эти проявлять каждодневно не через силу, как бы нехотя, но с готовностью, радостно и охотно. Лихорадку, возникающую незаметно и набирающую силу постепенно, врачи считают более опасной, нежели та, причины которой ясны и очевидны; так и скрытые от окружающих мелкие, непрерывные, повседневные ссоры жены с мужем как ничто другое приводят в разлад и расстройство их совместную жизнь. 28. Ксенократу, отличавшемуся несколько угрюмым нравом, но в остальном безупречному, Платон советовал приносить жертвы Харитам. И целомудренной жене, я полагаю, очень важно держаться с мужем приветливо, чтобы, как говорил Метродор, быть ему приятной супругой и «не досаждать своей добродетелью». Скромнице не следует пренебрегать чистоплотностью, а любящей мужа — проявлениями нежности; ведь суровость делает отталкивающим целомудрие жены, равно как и неопрятность — ее простоту. 32. Фидий, сделав для элейцев статую Афродиты, изобразил ее попирающей черепаху, в знак того что женщинам приличествует домоседство и молчание. Разговаривать жена должна только с мужем, а с другими людьми — через мужа, и пусть этим не огорчается, ибо, подобно флейтисту, она издает звуки хоть и не своими устами, зато более внушительные. 33. Богачи и цари, оказывая почет философам, делают честь и им и себе, но философы, заискивая перед богачами, им славы не прибавляют, а вот себя бесчестят. То же самое можно сказать и о женщинах: повинуясь мужьям, они заслуживают похвалу и уважение, а добиваясь над ними власти, позорят не только их, но еще больше самих себя. Справедливый же муж повелевает женою не как хозяин собственностью, но как душа телом; считаясь с ее чувствами, и неизменно благожелательно. О теле можно по-настоящему заботиться, не потворствуя, однако, его вожделениям и прихотям; и женою можно управлять так, чтобы это ей доставляло радость и удовольствие. 34. Тела, как утверждают философы, бывают трех видов: одни состоят из обособленных частей, как, например, флот или стоящее лагерем войско; другие — из сопряженных частей, как дом или корабль; третьи образуют единое, сросшееся целое, как всякое животное. Примерно так же и супружеский союз, если он основан на взаимной любви, образует единое, сросшееся целое; если он заключен ради приданого или продолжения рода, то состоит из сопряженных частей; если же только затем, чтобы вместе спать, то состоит из частей обособленных, и такой брак правильнее считать не совместной жизнью, а проживанием под одной крышей. 37. Эллинам, служившим в войске у Кира, военачальники приказали встречать врага молча, если он нападает с криком, и, наоборот, бросаться на него с криками, если враг молчит. Умная жена, пока разгневанный муж кричит и бранится, хранит молчание, и лишь когда он умолкает, заводит с ним разговор, чтобы смягчить его и успокоить. 38. Прав Еврипид, порицая тех, кто играет на лире во время попойки: не затем нужна музыка, чтобы расслаблять тех, кто и без того получает удовольствие, а скорее затем, чтобы укрощать гнев и смягчать горе. Считайте же, что неправильно поступают те супруги, которые, желая получить удовольствие, спят вместе, но стоит им разругаться и поссориться, ложатся врозь; ведь именно тогда им нужно призвать на помощь Афродиту, наилучшую целительницу такого рода огорчений. Даже поэт нас этому поучает, выводя где-то Геру говорящей: …и окончу их давнюю распрю тем, что на одр возведу, дабы вновь сочетались любовью. 40. Гермиона, похоже, была права, когда говорила: Меня сгубило общество дурных подруг. Впрочем, так происходит не всегда, а только в тех случаях, когда раздоры с мужем и ревность распахивают не только двери, но и уши перед такого рода женщинами. Тут-то и надо разумной жене закрывать уши, остерегаясь нашептываний, чтобы к огню не добавлять огня, и пусть она следует изречению Филиппа. Когда друзья подстрекали его против эллинов, с которыми он, дескать, хорошо обошелся и которые его же хулят, Филипп, говорят, ответил: «Что же было бы, если б мы с ними еще и плохо обошлись?» Поэтому, когда клеветницы говорят: «Ты любишь мужа и хранишь ему верность, а он тебе причиняет только огорчения», им надо отвечать: «Что же будет, если я начну еще оскорблять его и ненавидеть?» ... ты, Евридика, старайся следовать мудрым и полезным изречениям, почаще тверди слова, усвоенные от нас еще в девичестве, чтобы супруга радовать, а других женщин приводить в восхищение великолепным, пышным убранством, не стоящим ни малейших денег. Приобрести жемчуга, такие как у этой богачки, или облачиться в шелка, как у той иноземки, без крупных затрат никак невозможно, зато убранствами Феано, Клеобулины, жены Леонида Горго, сестры Феагена Тимоклеи, знаменитой некогда Клавдии, дочери Сципиона Корнелии и прочих жен именитых и славных обзавестись можно даром и, украсившись ими, жизнь прожить столь же славную, сколь и счастливую. Если Сапфо изяществом песен своих гордилась настолько, что некой богачке писала: После смерти ждет тебя мрак забвенья: не причастна ты к Пиерийским розам, — то разве не больше у тебя будет оснований гордиться, если не к розам будешь причастна, но к плодам, коими Музы со всею щедростию награждают почитателей наук и философии? _____ Некоторые примеры доблести: 2. Фокеянки Геройство фокеянок не нашло достойного отражения у историков, а между тем оно не уступает ни одному из проявлений женской доблести. О нем свидетельствуют и празднество, доныне справляемое фокеянами в Гиамполе, и героические решения, принятые в древности. Общее упоминание о них содержится в биографии Даифанта, а об участии в них женщин скажем здесь. Велась непримиримая война между фессалийцами и фокеянами. Те в один день убили всех архонтов и тираннов в фокейских городах, а эти истребили двести пятьдесят фессалийских заложников, а затем всеми силами выступили против фессалийцев через Локриду, положив зарок не щадить ни одного из взрослых, а детей и женщин обратить в рабство. При этом один из трех фокейских архонтов, Даифант, сын Батиллия, убедил фокеян перед походом отвести женщин вместе с детьми изо всей Фокиды в одно место и заготовить там костры, приставив сторожей с наказом, если они узнают, что фокеяне терпят поражение, не медля предать огню все убежище и тела находящихся в нем. Когда принималось это постановление, один из присутствующих сказал, что справедливость требует запросить согласия и у женщин, а без этого ни к чему их не принуждать. Когда весть об этом дошла до женщин, они, собравшись вместе, приняли такое же постановление и предложили увенчать Даифанта как подавшего наилучший для Фокиды совет; говорят, что и дети на своем особом собрании поддержали это решение. Но после этого фокеяне, сразившись с неприятелем у Клеон близ Гиамполя, одержали победу. Среди эллинов это решение прослыло как фокейское отчаяние; но в Гиамполе доныне в память этой победы справляют посвященные Артемиде Элафеболии как самый большой праздник. 4. Аргивянки Среди всех доблестных деяний, совершенных сообща женщинами, нет более знаменитого, чем борьба, которую вели в защиту своей родины против спартанского царя Клеомена аргосские женщины, вдохновляемые поэтессой Телесиллой. Она, как передают, происходила из знатного дома; болезненное телосложение побудило ее обратиться за помощью к оракулу, и ей было дано указание почитать Муз. Повинуясь божеству, она посвятила свое усердие песням и гармонии и скоро не только избавилась от недомогания, но и прославилась среди женщин как поэтесса. А когда Клеомен, нанеся аргосцам большие потери, подступил к городу, все женщины в цвете возраста, воодушевленные неким божественным порывом, поднялись на защиту родины. Предводительствуемые Телесиллой, они вооружаются, занимают укрепления, окружают своими отрядами стены, изумляя этим врагов. Они отразили Клеомена с большими для него потерями, вытеснили и второго царя Демарата, уже проникшего в город и захватившего Памфилиакон. 17. Поликрита Между наксийцами и милетянами возникла война, причиной которой была Неэра, жена милетянина Гипсикреонта. Она влюбилась в связанного гостеприимством с ее мужем наксийца Промедонта и поддалась своей страсти. Сойдясь с ней и уступая ее страху перед мужем, Промедонт увез ее на Наксос, где она укрылась как молящая в святилище Гестии. Из уважения к Промедонту наксийцы не выдавали ее, ссылаясь на ее неприкосновенность под божественным покровительством, и это повело к войне. Милетян поддерживали многие другие ионийцы, особенно эритрейцы, и война была затяжной и изобиловала превратностями. Но как начало войне положила женская испорченность, так и покончила эту войну женская доблесть. Военачальник эритрейцев Диогнет, имея хорошо расположенное мощное укрепление, увел из города Наксоса большую добычу и захватил в плен много женщин. В одну из них по имени Поликрита он влюбился и возвысил ее до положения не пленницы, а законной жены. Однажды, когда в милетском лагере справлялся праздник и все обратились к вину и веселью, Поликрита спросила у Диогнета, не возразит ли он против того, чтобы она послала своим братьям часть пирогов. Диогнет одобрил такое намерение. А Поликрита вложила в один из пирогов письмецо на свинцовой пластинке и велела посланному с этим угощением сказать братьям, чтобы они разрезали этот пирог в отсутствие посторонних. Братья Поликриты, прочитав ее послание, где содержался совет наксийцам напасть на врагов ночью, когда те в праздничном похмелье далеки от всякой бдительности, передали этот совет военачальникам. Наступление было предпринято, и форт эритрейцев пал с большими для них потерями. Но Поликрита спасла Диогнета, выпросив себе его у сограждан. Когда же ее у городских ворот встретила толпа приветствующих граждан с цветами, она не вынесла радостного волнения и тут же у ворот упала мертвой. Там ее и похоронили, и это место носит название Памяти о зависти в ознаменование того, что судьба из зависти не дала Поликрите вкусить от заслуженного ею почитания. Так повествуют об этом наксийские историки. Аристотель же говорит, что Диогнет, встретив Поликриту не среди пленных, а при каких-то других обстоятельствах, влюбился в нее настолько, что был готов все отдать и все сделать ради ее взаимности. Она соглашалась ответить на его любовь при одном-единственном условии, относительно выполнения которого — так говорит философ — потребовала клятвы. Когда же он поклялся, Поликрита заявила, что ее условие состоит в том, чтобы он сдал ей Делий — так называлось укрепление эритрейцев на острове Наксосе. Диогнет, побуждаемый и страстью и клятвой, уступил и сдал Делий Поликрите, а она — своим согражданам. Уравняв таким образом силы с милетянами, наксийцы заключили с ними мир на желательных для себя условиях. 21. Стратоника Упомянем еще двух женщин, прославивших Галатию: Стратонику, жену Дейотара, и Хиомару, жену Ортиагонта. Стратоника, понимая, что ее мужу необходимо иметь законных детей для передачи по наследству его царской власти, и не рожая сама, убедила его произвести детей с другой женщиной и позволить ей, Стратонике, принять их как своих родных. Дейотар, восхищенный ее самоотвержением, предоставил ей свободу действий, и она, выбрав из числа пленных прекрасную девушку по имени Электра, свела ее с Дейотаром, а родившихся от этого союза детей воспитала как своих законных, с любовью и великолепной щедростью. 22. Хиомара Хиомара, жена Ортиагонта была в числе женщин, захваченных в плен римлянами, когда римляне под командованием Гнея нанесли галатам поражение в битве. Центурион, которому она досталась в добычу, обошелся с ней по-солдатски и обесчестил ее. Это был человек, преданный не только любострастию, но и корыстолюбию. Уступая жадности и деньгам, он согласился вернуть Хиомаре свободу за изрядную сумму золота и сам вывел ее к реке, протекавшей между лагерем и городом. Когда галаты, переправившись через реку, выплатили ему обусловленную сумму и он отдал им Хиомару, по ее знаку один из них прикончил римлянина в тот момент, как он ласково прощался с Хиомарой, и отрубил ему голову. Хиомара подняла ее и, завернув в одежду, унесла с собой. Вернувшись к мужу, она бросила эту голову ему под ноги, и когда он, пораженный, воскликнул: «Прекрасное доказательство верности, жена!» — она ответила: «Еще прекраснее, что в живых остался только один, кто имел со мной общение».