Чужая кровь.

Едва отсудилась от наглого племянника — через три месяца появилась его милая дочь с новыми документами
— Ты ведь понимаешь, что поступаешь несправедливо? — вкрадчиво произнес Геннадий. — Дом должен достаться мне. Я родной племянник тете Клавдии, а ты... Приемная.
Вера замерла с чашкой в руках. Фарфор звякнул о блюдце. Только что они мирно пили чай на кухне, Геннадий рассказывал смешные истории про тетину молодость, Людмила снисходительно улыбалась. А теперь эти слова повисли в воздухе, как топор над головой.
— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила Вера, ставя чашку на стол.
Геннадий откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди.
— Имею в виду очевидные вещи. Дом родовой. Его мой дед строил, потом отец жил, потом тетя Клавдия. А теперь должен мне достаться. По закону.
— У меня есть завещание, — Вера почувствовала, как пересыхает горло. — Тетя Клавдия все мне оставила. Законно.
Людмила презрительно фыркнула.
— Завещание... Старушку в последние годы всякое могло в голову прийти. Не в себе была, поди. А ты воспользовалась.
— Тетя была в полном уме! — голос Веры дрогнул. — Я за ней пять лет ухаживала! Каждый день! А вы... Вы двадцать лет даже не звонили!
Геннадий поморщился, словно Вера сказала что-то неприличное.
— Не звонил, потому что работал. За границей. Деньги зарабатывал. А не то что некоторые — в библиотечке пыль протирал.
Вера вскочила, стул с грохотом упал.
— Уходите. Немедленно.
— Уйдем, — спокойно кивнул Геннадий. — Но вернемся. С адвокатом. И тогда посмотрим, чей тут дом.
Они собрались быстро. Людмила на прощание окинула Веру оценивающим взглядом, будто прикидывала, сколько времени понадобится, чтобы эту помеху убрать.
Дверь захлопнулась.
Вера опустилась на стул, обхватила голову руками. Сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выпрыгнет из груди.
— Мама? — в кухню заглянула Ксюша. — Почему ты плачешь?
— Не плачу, доченька, — Вера вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Просто... Устала немного.
Девочка прижалась к ней, обняла за шею.
— Эти дяденька с теченькой плохие. Я слышала, как они кричали.
— Не кричали они, — Вера крепко обняла дочь. — Просто... Недопонимание вышло. Разберемся.
Но внутри все холодело. Геннадий не шутил. В его глазах читалась такая уверенность, такая убежденность в своей правоте, что Вера вдруг испугалась по-настоящему.
На следующий день к дому подъехала машина. Вышел мужчина в строгом костюме, протянул Вере конверт.
— Повестка в суд. Иванов Геннадий Петрович оспаривает завещание.
Вера смотрела на бумаги, буквы расплывались перед глазами.
— Но как... Это же мой дом...
— Обратитесь к юристу, — мужчина сухо кивнул и уехал.
Вера стояла посреди двора с конвертом в руках. По улице шла соседка Зинаида Петровна с тяжелыми сумками.
— Верка! Что случилось? Бледная вся!
— Геннадий... Он в суд подает. Хочет дом отсудить.
Старушка с грохотом поставила сумки на землю.
— Да что ты говоришь?! Этот прохвост осмелился?! После того как тетя Клава его двадцать лет назад выгнала?!
— Вы знаете про это?
— Еще бы не знать! — Зинаида Петровна всплеснула руками. — Приезжал он тогда, денег требовал. Тетя Клава отказала, так он скандал закатил! Орал, что она ему обязана, что дом его! Клавдия тогда прокляла его, велела ноги сюда не носить! И правильно сделала!
Вера почувствовала, как внутри загорается робкая надежда.
— Зинаида Петровна, а вы... Вы сможете в суде рассказать об этом?
— Да хоть сто раз! — старушка решительно кивнула. — Не позволю я этому подлецу тебя обижать! Тетя Клава не за тем тебя растила, чтобы всякие проходимцы теперь дом отбирали!
К вечеру об иске Геннадия знала вся улица. Соседи заходили один за другим, возмущались, предлагали помощь.
— Верочка, не переживай! — Тамара из библиотеки сжала ее руку. — Мы все знаем, какая ты хорошая. Как за тетей Клавдией ухаживала! А этот... Геннадий... Двадцать лет носа не показывал!
— Да уж, — кивнул участковый Петр Иванович, зашедший проведать. — Помню, как тетя Клава тогда на него жаловалась. Говорила, что племянник оказался жадным и бессовестным.
Вера слушала, кивала, благодарила. Но страх никуда не уходил. Одно дело — поддержка соседей, другое — закон.
Через три дня Геннадий появился снова. Теперь вел себя иначе — мягче, доброжелательнее.
— Вера, давай без суда договоримся, — присел на лавочку возле калитки. — Я же не изверг какой. Понимаю, что тебе тоже нужно где-то жить.
— И что ты предлагаешь? — Вера скрестила руки на груди.
— Продадим дом. Поделим деньги пополам. Тебе хватит на хорошую квартиру. А мне... Ну, я тоже устрою свою жизнь.
— Это мой дом, — твердо сказала Вера. — Тетя мне его оставила. Я никуда не уеду.
Геннадий вздохнул, поднялся.
— Жаль. Значит, встретимся в суде. Только предупреждаю — у меня адвокат сильный. И доказательства есть, что тетя Клава в последние годы... Ну, не совсем адекватная была.
— Это ложь!
— Посмотрим, что суд скажет, — Геннадий пожал плечами и неторопливо пошел к машине.
Вера смотрела ему вслед, сжимая кулаки. Внутри все кипело — от бессилия, от злости, от страха.
Ночью не спала. Ворочалась, слушала, как тикают часы. Представляла, как выносят вещи, как уводят Ксюшу из единственного дома, который девочка знала.
Утром поехала к юристу. Молодая женщина внимательно изучила документы, кивнула.
— Завещание составлено правильно. Оспорить сложно. Но Геннадий, видимо, попытается доказать, что ваша тетя была недееспособна.
— Но она была в порядке! — Вера почувствовала, как перехватывает горло. — До последнего дня разговаривала, читала, соображала!
— Тогда нужны свидетели. Врачи, соседи, кто угодно, кто подтвердит ее вменяемость.
Вера вернулась домой с новыми силами. Начала собирать доказательства, звонить знакомым, просить помощи.
День суда наступил быстро. Вера надела строгий костюм, собрала все документы. Руки дрожали, когда завязывала Ксюше косички.
— Мам, а нас правда выгонят? — девочка смотрела испуганными глазами.
— Нет, доченька. Правда на нашей стороне.
В зале суда собралось полгорода. Зинаида Петровна, Тамара, участковый, другие соседи. Все пришли поддержать.
Геннадий сидел с адвокатом — упитанным мужчиной в дорогом костюме. Людмила рядом, в вызывающе ярком платье.
Судья вошла, все встали.
Началось разбирательство. Адвокат Геннадия говорил долго, убедительно. Предъявлял какие-то справки, заключения сомнительных экспертов.
— Клавдия Ивановна в последние годы страдала старческими изменениями психики. Завещание подписала под давлением ответчицы, которая воспользовалась беспомощным состоянием пожилой женщины.
Вера слушала, и внутри все холодело. Как можно так врать? Тетя Клава до последнего дня была светлой, доброй, в здравом уме!
Потом слово взяла Зинаида Петровна.
— Врете вы все! — старушка постучала палкой по полу. — Клавдия была умнее многих молодых! Книжки читала, кроссворды разгадывала! А этот... — она ткнула пальцем в Геннадия, — двадцать лет назад за деньгами приезжал! Требовал, угрожал! Клавдия его прогнала, велела носа не казать!
— Это не имеет отношения к делу, — адвокат Геннадия снисходительно улыбнулся.
Продолжение рассказа читайте в комментариях! ⬇️👇