Ярик часть 1

Ярик жил в деревне под Чеховым. Несмотря на непростое время – середина 90х – в этом маленьком мирке было довольно спокойно. Отец Ярослава работал в расположенном неподалеку военном городке, мать приглядывала за хозяйством, а по выходным ездила на базар в Чехов, где реализовывала излишки молока, яиц и, когда было возможно, мяса.
Ярослав же выбирался из деревни редко. Школа и все друзья были здесь, так что выезжал он только с родителями в гости к родне. В Москве, хотя она была не далеко, мальчик бывал всего раза три. Отец не раз напоминал Ярику, сидя на крыльце с сигаретой:
- Далеко не ходи, в случае чего, беги прямо домой, - и, выпуская густой вонючий дым, добавлял, - в стране сейчас неспокойно.
Все изменилось, когда баба Соня, соседка, умерла. Это случилось весной девяносто шестого, когда Ярику было десять лет. Участок бабы Сони достался какому-то мужику. Он был то ли каким-то дальним родственником, то ли человеком, который у наследников его купил, мальчик не разобрался. Но хорошо запомнил, как, вернувшись домой, после знакомства с новым соседом, его отец покачал головой и протянул: «Круто-о-ой».
Игорь, так звали соседа, не носил малиновых пиджаков, но кожаная куртка вкупе со спортивными штанами и джип Гранд Чероки прямо намекали на его профессиональную деятельность. Ярослав, видевший бандитов только по телевизору, хорошо понимал значение слова, произнесенного отцом.
Тем временем Игорь активно принялся за дело: купил пустовавший участок, находившийся с другой стороны, договорился с местной администрацией и присоединил к своей земле большой пустырь, расположенный позади, снес старые постройки, вывез мусор и огородился с трех сторон высоким забором. Между участком с единственными соседями – семьей Ярика, оставался старенький частокол с калиткой. За бутылочкой дорогого коньяка он попросил папу Ярослава приглядывать за будущим строительством и, конечно, строителями своего будущего родового гнезда. Сам он большую часть времени проводил в Москве, зарабатывая деньги на реализацию этого проекта. К середине лета, разровняв площадку, Игорь привез огромное количество стройматериала. На участке появилось два вагончика: побольше для строителей и поменьше, но подороже для будущего барина. Тогда же Ярик впервые увидел Братика – двухгодовалого кобеля московской сторожевой. Пес беспрекословно выполнял приказы хозяина и даже нехотя дал себя погладить под пристальным взглядом соседа. Собаку Игорь посадил на длинную цепь и соорудил ей хорошую теплую будку под своим вагончиком. Было видно, что сосед очень любит питомца, так как занимался обустройством его берлоги самолично. Уезжая, он наказал строителям приглядывать за псом, а Братику охранять стройматериалы.
Стройка закипела: сначала появился котлован, затем фундамент, потом начали расти кирпичные стены. Игорь появлялся нечасто, раз в три-четыре недели, расплачивался со строителями, выпивал традиционную бутылку с отцом Ярослава, расспрашивая о мастерах: активно ли работают, не пропадают ли стройматериалы, не обижают ли Братика.
- Такого обидишь! – смеялся отец. – Он сам, кого хочешь, обидит, благо длинны цепи хватает, чтобы оставить незадачливому воришке хорошую отметину на пятой точке.
- В псине я не сомневаюсь, - ответил Игорь, не забыв, похвалить сало гостеприимной хозяйки - и, вообще, чем старше становлюсь, тем отчетливее понимаю, что собака в отличие от людей умеет дружить по настоящему. Ей плевать, сколько ты зарабатываешь, что одеваешь, с кем спишь и, чем занимался вчера. Она не предаст из-за денег, бабы, власти или чьих-то науськиваний, из зависти, проще говоря. Она неразумна, но умеет слушать так, как не всякому гомо сапиенсу дано. Собака любит тебя просто потому, что ты есть.
Отец Ярика нахмурился, мальчик, сидевший с ними за столом, знал эту привычку: сейчас папа будет возражать, но тот сдержался и поднял рюмку. Ярослав радовался, когда Игорь приезжал – это значило, что позанимавшись с Братиком, сосед разрешит ему с ним поиграть. Мальчик давно просил у отца собаку, но тот был против того, чтобы держать животных на цепи, а без привязи пес мог легко убежать, а о том, чтобы пустить его домой не могло быть и речи. К тому же мама была прожженной кошатницей. Ярик затруднялся ответить, скольких кошек, появлявшихся регулярно, она прикормила, но дома у них жило две: уже пожилая Фрося и один из ее сыновей – Васька-разбойник, пропадавший где-то неделями, но всегда возвращавшийся.
Игорь наблюдал за играми Ярослава и собаки, понимая, что Братик вдвое больше и вчетверо сильнее соседского мальчишки. Только на время тренировок и этих игр он спускал кобеля с цепи, все остальное время московская сторожевая проводила на привязи. Братик позволял кормить себя строителям, не кидался к забору, когда кто-то проходил мимо, но рвался вперед и захлебывался от лая, если кто-то чужой появлялся на участке без сопровождения Игоря.
В конце августа сосед приехал последний раз, оставил мастерам большой аванс и сказал, что его не будет некоторое время, но когда появится – рассчитается полностью. Прошел месяц, потом еще один, коробка была готова, появилась крыша, крыльцо, но от Игоря не было вестей. Братик грустил. Ярик несколько раз порывался с ним поиграть, порадовать верного пса, но боялся нарушить запрет отца: подходить к собаке только под присмотром хозяина.
Строители высадили несколько плодовых деревьев, как и было оговорено, закончили черновую отделку, исправно кормили Братика и безуспешно пытались связаться с заказчиком. Из подслушанного разговора родителей Ярослав узнал, что Игорь на связь не выходит: оставленные телефоны молчат, фирма, в которой якобы работал сосед, по имеющемуся адресу не существует.
- Я же говорил, - махнул рукой отец, пересказав очередные жалобы мастеров по поводу отсутствия денег.
Ярик все понимал: скорее всего, Игорь погиб, но больше всего его беспокоила судьба Братика. Пес скучал по хозяину, с ним никто не играл и не занимался, и единственным развлечением собаки было погнаться за Васькой, которому нравилось начинать свои вылазки с соседского участка. Цепь была крепкой, и кот, казалось, понимал границы дозволенного.
В ноябре часть бригады уехала, осталось всего два человека, чтобы исправить недоделки, приглядеть за Братиком и, если очень повезет, дождаться хозяина. Ближе к новому году собрались и они, пообещав вернуться сразу после праздников. Ярослав не знал, откуда они родом, но характерное оканье подсказывало, что издалека. Сначала они хотели забрать собаку с собой, но отец Ярика запретил, он уже тогда догадывался, что возвращаться строители не собираются. Конфликтовать с местным они не решились, понимая, что стоит ему бросить клич и перевес будет не на их стороне. Оставили полтора больших мешка какого-то элитного корма, с просьбой кормить собаку и отбыли восвояси.
С тех пор Ярик с отцом каждый день ходили на соседский участок кормить пса. Братик недоверчиво порыкивал на взрослого, но ребенка подпускал к себе без опаски. Спустя некоторое время место папы заняла мама, с удивительной легкостью нашедшая язык с животиной. Когда стало совсем холодно, Ярослав умолял отца взять Братика в дом, но единственное, чего удалось добиться – утеплить и без того неплохую будку.
Новый год прошел, а строители так и не вернулись. Мальчик большую часть каникул просидел на участке, помогая матери с хозяйством. Он был наказан за плохие оценки, которые ощутимо ухудшились по сравнению с прошлым годом.
- Что мы теперь будем делать? – спросил Ярик у мамы, насыпая последнюю порцию корма в миску. – Мы же не можем его бросить, - закончил он, чуть не плача.
- Как папа решит, - обреченно вздохнула она.
- Это не наша собака, - ответственно заявил отец на семейном совете, - мы не можем ее забрать. Я поспрашиваю у своих, но не думаю, что кто-то решится. Пес уже взрослый, нового хозяина не признает, да и прокормить этого троглоеда дорого. Единственное, что хорошо – породистый, может удастся куда-нибудь в охрану пристроить, - он собрался встать из-за стола, не обращая внимания на всхлипывания одиннадцатилетнего сына, но вернулся на место под суровым взглядом жены. – Ну, что ты предлагаешь?! В дом мы его взять не можем, если Васька еще убежит, то Фроську твою он точно сожрет. Будку его на наш участок не перетащить, да и не жизнь это на коротком поводке, участки сравни! – мать Ярика продолжала напряженно смотреть на мужа, скрестив руки на груди и кивая на мальчика. – Ладно! – глава семейства хлопнул рукой по столу. – Хотите, чтобы я его кормил – пожалуйста, но у меня есть условие. Ярослав, - обратился он к сыну, - теперь это твоя собака и ты несешь за нее ответственность: я кормлю ее до тех пор, пока ты учишься. Хорошо учишься… без троек.
- Но, пап! – взмолился было мальчик.
- Я все сказал! - оборвал его отец. – Хочешь собаку – вот и не шатайся после школы, а беги к ней. Делаешь уроки, получаешь хорошие оценки – Братик кушает, не дорогущий корм, конечно, но досыта. Первая тройка в четверти и я его отдаю. Ты уже взрослый, привыкай к ответственности за свои хотелки, - он встал и вышел из-за стола.
Ярик с надеждой посмотрел на маму.
- Я сделала все, что могла, - разведя руки, ответила она, - теперь все зависит от тебя.
Только спустя много лет Ярослав узнает, что вся эта сцена была заранее спланирована и отыграна на высшем уровне. Последний шанс заставить мальчика, на которого не действовали ни кнут, ни пряник, учиться. Его родители не имели высшего образования, но были людьми неглупыми и дальновидными, понимая, что институт, если не превратит жизнь сына в сказку, о которой они могли только мечтать, то, по крайней мере, не даст возможности впутаться в неприятности, которые в то непростое время были на каждом шагу.
И это сработало. Медленно и тяжело, но Ярик начал исправлять свою успеваемость. Он стал меньше гулять с друзьями, порой засиживался допоздна с учебниками, но теперь на нем лежала ответственность за другое живое существо. По вечерам он играл с Братиком, пытался заниматься с ним, как это делал Игорь, но выходило не очень. Пес с удовольствием играл, но подчиняться тонкому голосу маленького человека не торопился. Мальчик воспринимал упрямство собаки, как очередной вызов и продолжал попытки заставить ее исполнять команды. Когда что-то из этого выходило, он взахлеб рассказывал родителям за ужином о своих успехах. Спустя некоторое время он, наконец, отпустил Братика с цепи, но тот ни в какую не хотел покидать просторный участок соседа. Отец Ярика предположил, что установка, данная Игорем, защищать участок и остатки стройматериалов очень сильна и потребуется время, чтобы ее снять. Васька продолжал нервировать пса, но чувствовать себя так же вольготно уже не мог.
Однажды, чтобы спастись от разъяренного Братика, кот забрался на крышу вагончика и просидел там всю ночь, пока собака бегала кругом в надежде добраться до усатого разбойника. В итоге вызволять Ваську пришлось Ярославу с отцом, который захватил лестницу, чтобы добраться до кота, пока мальчик занимал собаку.
Соседский парень, недавно вернувшийся из армии, оказался не так расторопен, как кот, и при попытке поживиться остатками кирпича, лежавшего на участке, потерял штанину, ботинок и немного крови. Вообще, среди деревенских не раз поднимался вопрос о том, чтобы «национализировать» ресурсы пропавшего без вести Игоря, но отец Ярика всегда отстаивал права несостоявшегося барина, объясняя это простым доводом: «Чужое брать – нельзя». Поскольку в деревне он слыл мужиком честным и работящим, спорили с ним вяло, а связываться с оккупировавшим территорию «полумедведем» без его поддержки никто не хотел.
Мама Ярика опасалась, что собаку могут отравить, но мальчик с отцом были уверены в псе – он не ест с земли и без разрешения. Эта установка Игоря была даже сильнее той, что нельзя покидать вверенную территорию. Каждый день Ярослав вставал пораньше, чтобы сварить огромную кастрюлю каши с костями или рыбьими головами для своего питомца. Первое время Братик, привыкший к кормам воротил нос от такого угощения, но голод не тетка и со временем начал уплетать такую пищу за обе щеки. Иногда, когда резали скотину или птицу, собаке перепадало что-нибудь посерьезнее.
Шли годы. Ярик закончил девятый класс, перешел в десятый уже в городе. Утром он ехал с отцом на машине, а возвращался на автобусе. Братик очень помог родителям в воспитании сына. В основном одноклассники Ярослава после девятого класса пошли в профессиональные училища, некоторые не стали продолжать обучение и вышли на работу, но были такие, кто отправился на малолетку.
К концу школы Братик уже выполнял все приказы парня и считал его своим настоящим хозяином, но он так и не смог преодолеть в себе барьер, чтобы выбраться с участка Игоря. Семьдесят соток земли, огражденные высоким металлическим забором с трех сторон и частоколом с четвертой, были всем миром собаки. А три человека и навязчивый кот были единственными существами, которым было позволено этот мир посещать без угрозы для здоровья.
Два года понадобилось Ярику, чтобы подружить Братика и Ваську. Чувствовалось, что пес все еще недолюбливает усатого разбойника, но уже не стремится разорвать его на части при первом появлении, и Васька этим бессовестно пользовался. По весне, разозлив, всех соседских котов, он бежал на участок Игоря, забирался на дерево или на вагончик и с гордостью смотрел на своих недругов, не решающихся нарушить границы территории, охраняемой грозно лающим монстром.
Сбылась мечта родителей – Ярик поступил в институт в Москве. Так как граница зоны предоставления общежития проходила через Чехов, а деревня была за его пределами, то первокурсник мог рассчитывать на бесплатное жилье. Провожая сына на учебу, отец напомнил о их уговоре, если вылетит, Братика будет кормить сам.
Когда Ярослав уехал, пес снова загрустил. Еще бы, второй раз за короткую собачью жизнь потерять хозяина. Но, в отличие от Игоря, Ярик вернулся. Он возвращался каждые две-три недели на выходные, а еще все лето и зимние каникулы проводил с родителями, а, значит, и с ним. Подходя к дому, молодой человек слышал приветственный лай пса за несколько участков. Он входил во двор, а Братик, встав на задние лапы и виляя хвостом, облокачивался на частокол и ждал привычного поглаживания.
Всю заботу о Братике в отсутствии сына взяла на себя мать, но только Ярику пес радовался так неистово, что деревянный забор рисковал сломаться и объединить участок с соседским.
Ярик сидел над тетрадкой, готовясь к завтрашней лабораторной работе, когда зазвонил мобильник. Сначала он подумал, что это его девушка, но увидев, что звонит мама, тяжело сглотнул и подошел к телефону.
- Але, привет мам, что-то случилось? – спросил он, испуганно глядя на часы. Они показывали одиннадцать. Обычно его родители в это время уже спали. – С папой что-то?
- Привет, - ответила она, - нет, с папой все в порядке…
- Ну, что? Не молчи! – занервничал Ярослав, позабыв все проблемы, связанные с учебой, - что случилось?
- Понимаешь, Братик что-то совсем плохой. Последнее время мало ест, а сегодня даже от воды отказывается. Я ему сала дала, ты же знаешь, как он его любит – бежит к забору, как только я дверь на улицу открываю. Ну, вот, а сегодня не стал. Лизнул только. Мы с папой думаем, может его к ветеринару отвезти. Папа сказал, что знает хорошего в Чехове, но нам Братика не поднять, ты же знаешь, у него спина, мне вообще нельзя тяжести понимать.
- Что совсем не ест и не пьет? – переспросил Ярик, судорожно соображая, что делать.
- Совсем, - подтвердила мама.
- Так-так-так… Значит, сегодня никуда ехать не надо. Завтра пятница, я пораньше освобожусь и после обеда приеду. Попроси отца машину оставить, сможет он на работу с кем-нибудь доехать?
- Не переживай, доедет как-нибудь, только ты пары не пропускай, слышишь?
- Мама! – осадил ее Ярослав и спокойнее добавил: - Куда надо, схожу.
- Ладно-ладно, ты сам все лучше меня знаешь, - закончила она разговор.
Полночи Ярик не мог уснуть, вспоминая, что в последний месяц лета Братик казался ему вялым. Часто ложился, отдыхал. Тогда он списал все на аномально жаркий август, но чтобы пес отказывался от еды – дело было серьезным.
Третий курс только начался, отучившись три недели, Ярослав собирался к родителям в субботу, проведя пятничный вечер с девушкой, но обстоятельства распорядились иначе. Отсидев две пары: лабораторную работу и семинар, он сбежал с оставшихся лекций и отправился домой
Продолжение следует
#Ярик