На рисунке изображен моуразух (Mourasuchus, «крокодил из реки До Моура») — чрезвычайно странный родственник современных кайманов из семейства аллигаторовых, живший на территории Южной Америки со среднего по поздний миоцен, то есть около 7–15 миллионов лет назад. При слове «крокодил» мы представляем себе кого-нибудь наподобие нильского крокодила или миссисипского аллигатора. Однако моуразух является свидетельством того, насколько широки приспособительные возможности надотряда крокодиломорфов, которые они более чем успешно демонстрировали на протяжении всей своей 235–миллионолетней истории. Были среди них и растительноядные животные, и охотники за насекомыми, и специалисты по поеданию моллюсков, при этом некоторые из них жили только в воде, другие были полностью сухопутными, а третьи вели более привычный для нас амфибиотический образ жизни. Несмотря на выраженный консерватизм в строении посткраниального скелета и преобладание среди крокодилов (как вымерших, так и ныне существующих) полуводных хищников, время от времени среди этих животных появлялись уж очень необычные создания, и моуразух, вне всяких сомнений, был одним из них! Он не похож не то что на современных кайманов, но вообще ни на кого из ныне живущих крокодилов: шея у него слабая и малоподвижная, челюсти — невероятно тонкие и изящные, сама морда — плоская и вытянутая, напоминающая формой скейтборд, а зубов больше полутора сотен, и все они — мелкие и конические, похожие на зубцы расчески или, скорее, на китовый ус, ведь при жизни животного они выполняли схожие функции. Череп моуразуха Череп моуразуха Mourasuchus arendsi: верхняя челюсть со спинной (1) и брюшной (2) стороны, а также нижняя челюсть со спинной стороны (3) и ее фрагмент сбоку (4).  

Сложно представить крокодила мирным фильтратором, питающимся мелкими рачками, мальками рыб, крупными беспозвоночными и прочей водной живностью, — но моуразуху это, судя по всему, удавалось превосходно, о чем свидетельствует широкое распространение рода: остатки его представителей находили в Бразилии, Колумбии, Боливии, Венесуэле, Перу и Аргентине.  Как и современные кайманы, эти животные в основном тяготели к местам, изобилующим водой, охотно заселяя и речные дельты, и морские лагуны. По-видимому, несмотря на крайнюю специализацию челюстей, моуразуху нигде не составляло труда найти себе пропитание — а оно должно было быть обильным, так как карликом этот крокодил вовсе не был: согласно одной из оценок, длина Mourasuchus arendsi составляла около 6,6 метра, а весил он почти полторы тонны! Длина черепа крупнейшего из моуразухов — Mourasuchus amazonensis — была несколько больше, так что можно предположить, что самые массивные представители рода достигали 7–7,5 метров в длину, превосходя линейными размерами крупнейшего из когда-либо измеренных современных крокодилов — гребнистого крокодила по прозвищу Лолонг. Впрочем, моуразух далеко не рекордсмен: он не был крупнейшим крокодилом ни в собственной экосистеме (где безраздельно доминировал другой гигантский кайман — десятиметровый пурусзавр, весивший около пяти тонн), ни даже среди «собратьев» по способу питания, которых за всю историю крокодиломорфов известно не так уж мало. Впервые крокодилы-фильтраторы появились еще в мезозойскую эру, причем в те времена они порой вырастали до колоссальных размеров: живший в самом начале позднего мелового периода стоматозух, найденный в Египте, достигал десяти метров в длину и весил около двух тонн! Остальные известные крокодилы с подобным строением челюстей были намного меньше: похоже, в отличие от усатых китов, гигантские фильтраторы не добились серьезного эволюционного успеха среди рептилий, и в конце концов полностью исчезли. Реконструкция моуразуха с дельфином 

Реконструкция моуразуха, лежащего на берегу в компании бабочек (бабочки, скорее всего, интересуются крокодильими слезами; см. картинку дня Охотницы за слезами) и пары бахромчатых черепах, пока речной дельфин ловит рыбу в реке.   Так как же кайман с такими хрупкими челюстями добывал себе еду? Было высказано несколько предположений. Во-первых, моуразух мог замирать на поверхности воды с открытой пастью, как живой капкан, и ждать, пока неосторожная рыба проплывет мимо. Подобный способ охоты встречается у современных кайманов, но он не выглядит слишком эффективным, особенно для столь крупного животного: моуразуху пришлось бы неподвижно лежать часами, дожидаясь, пока глупая жертва сама заплывет к нему в пасть! Второе предположение гласит, что моуразух мог плавать и, как кит, собирать воду в горловой мешок, чтобы затем процедить ее сквозь сомкнутые челюсти. Такое поведение не выглядит совсем уж безнадежным — но, скорее всего, возможно оно было только в стоячих водоемах, чтобы уменьшить сопротивление воды при попытке моуразуха закрыть свою широкую пасть, потому что слабые мышцы и хрупкие кости вряд ли выдержали бы сколь-нибудь серьезную нагрузку. Наконец, согласно третьему предположению, моуразух копался своей широкой мордой в донном иле и грязи, как это делают утки и некоторые кайманы, а затем, взбаламутив воду и заставив мелкую живность всплыть, хватал ее своей широкой пастью как сачком. Моуразух отдыхает на берегу  Реконструкция моуразуха, отдыхающего на берегу. 

Вполне возможно, что на самом деле моуразух охотился всеми тремя способами, а также совмещал их друг с другом: например, взбаламутив ил, мог забирать воду в горловой мешок и, используя язык как поршень, выталкивать ее сквозь зубы, отфильтровывая содержимое. Судя по строению обнаруженных фрагментов посткраниального скелета (в основном это отдельные позвонки), моуразух не был призовым пловцом, и некоторые исследователи предполагают, что основными местами обитания этих крокодилов были неглубокие стоячие водоемы: небольшие озера и болота. В таком случае способ кормления за счет поисков пищи в донном иле кажется наиболее вероятным, а относительно изолированные места обитания могли помочь моуразуху избежать встреч с более крупными и агрессивными пурусзаврами, представлявшими смертельную опасность не только для молодых особей, но даже для взрослых семиметровых животных. Стоматозух Реконструкция стоматозуха. Возможно, его способ питания был примерно как у моуразуха, однако стоматозух жил в мезозое и был базальным представителем клады неозухов (Neosuchia), к которой принадлежат современные крокодилы и их вымершие родственники. Кайнозойский же моуразух — продвинутый представитель неозухов, приходящийся близкой родней современным кайманам. Рисунок Дмитрия Богданова

Узкоспециализированные пищевые привычки моуразуха, скорее всего, и привели этих кайманов к полному вымиранию: по мере того как в течение всего миоцена климат Земли становился всё холоднее и суше, а рост Анд приводил к разделению некогда единой речной системы Амазонки–Ориноко и образованию обширных зон «дождевой тени», площадь болотистых джунглей неуклонно сокращалась, а значит, у моуразухов оставалось всё меньше подходящих охотничьих угодий. Меньшие по размеру кайманы, к тому же не ударившиеся в специализацию, сумели приспособиться к смене условий — однако и гигантские пурусзавры, и рыбоядные грифозухи (Gryposuchus), напоминавшие современных гавиалов, и фильтраторы-моуразухи мало-помалу исчезли из палеонтологической летописи, так что в следующем геологическом периоде — плиоцене — их место уже заняли мигрировавшие из Северной Америки крокодилы рода Crocodylus. Когда климат становится нестабильным, в первую очередь страдают именно специалисты. Утрата крокодильего разнообразия была лишь одной из многих потерь, которые предстояло пережить уникальному фаунистическому комплексу Южной Америки в ходе Великого межамериканского обмена — но такова цена эволюции. #доисторическиеживотные