Завтра — весна!

Старик, увидев отъезжающую маршрутку, рванул что есть сил. Ну как рванул: зажал болтающуюся авоську под мышкой и усердно засеменил непослушными ногами.
— Эх, не успел, — махнул рукой вслед удаляющемуся транспорту. — Думал, он меня подождёт, — пожаловался толстухе с тремя сумками.
Та смутилась. Могла бы придержать маршрутку, если бы увидела "бегущего". Но она не увидела, потому что рассматривала лохматую чёрную собаку на газоне. У неё один глаз был голубой, а другой — чёрный, как у хаски. Как же это называется? Гетерохромия?
— Не расстраивайтесь! — как бы извиняясь, толстуха повернулась к старику. — "Двойки" часто ходят.
— А вы какую ждёте?
— Тринадцатую.
— О-о-о, эту д

Мы будем жить с тобой...

Марк нетерпеливо смотрел на часы и прикидывал, сколько страниц осталось до конца. И дернуло его откопать в старых развалинах эту книгу! Теперь ведь пока не дочитает, толку не будет. В раздражении он прошелся по комнате взад-вперед. Вздохнул. Нет, слишком тихо. Надо громче. Громче и жалостливей. Поскулить, что ли? Он отбросил эту мысль, как недостойную. Еще чего! И все же стоит поторопить. Он снял с крючка амуницию, перекинул через плечо. Металлические детали тихо звякнули. Шуршание страниц прекратилось.
— Прости, — виновато вскочил Василий и неловко задвинул книгу под подушку. — Я совсем забыл про время. Интересная история. Выдумка, конечно, но больно жалостливо на

Отточенная технология

По комнате мчался диван.
Далеко не новый темно-красный диван-книжка почти прыжками пересекал комнату наискосок, приближаясь к двери. Ритм дивана в точности совпадал со взмахами полотенца, которым размахивала тетка в бигудях и розовом стеганом халате. Тетка наступала на диван, и с завидной регулярностью шлепала его полотенцем, издавая при этом странный вопль:
- Есаул! Есаул!
Из-под полотенца при каждом ударе почему-то летели клочья не то пуха, не то ваты.
Картина происходящего настолько "не вписывалась" в разум, что я столбом застыла в дверном проеме, тщетно пытаясь осознать происходящее.
Сюр продолжался, диван приближался к двери.
Вдруг я почувствовала, как неодо

Дурное предчувствие

— Госпади-и! — прошептала баба Валера и несколько раз перекрестилась.
— Что? — испуганно посмотрела на неё Лариса и даже привстала со стула. Внутри всё похолодело и ей стало не хватать воздуха. А в сердце закралось предчувствие. Дурное.
*****
— Ларисонька, здравствуй, милая. Денежка пришла?
Лариса сбилась со счету в четвертый раз, подняла голову и увидела за окошком кассы улыбающуюся бабу Валеру.
«Ну кто бы сомневался…».
Можно было вообще не смотреть: она всегда приходила за пенсией самой первой.
— Здравствуйте, Валерия Игоревна. Да, пришла. Но надо будет подождать.
— А чего так?
— Да ЧП у нас.
— Что такое?
Баба Валера напряглась и сразу наклонилась к окошку по

Это не лечится

Наташа отчетливо понимала, что вляпалась. По самое не хочу! Жила себе спокойно, а теперь ей одной вот это всё расхлебывать надо. Да не ложкой столовой, а половником или даже ковшиком.
*****
— Можно еще немного пройти вперед? Ну что вы встали, мужчина?
— А я что? Не пускают меня.
— Давайте же. Еще! Чуть-чуть! Да втяните вы живот свой!
Наташе захотелось плакать.
До начала рабочего дня оставались считаные минуты, а она уже полчаса не может уехать.
К её остановке все троллейбусы подъезжали уже «нафаршированные» людьми.
Даже водителя не было видно. Одни только спины, руки, головы ну и другие, менее примечательные части тела…
— Девушка, отойдите! — раздраженно кричал молодо

Запах друга

Сколько Кузя себя помнил, он всегда жил с хозяином в их крохотной, однокомнатной квартире.
Распорядок дня у них был совершенно обычный: утром Кузя просыпался в ногах у своего человека, сладко тянул чёрную спину, зевал и шёл будить мужчину. Кот деловито тыкался влажным холодным носом в щеку хозяина, щекотал длинными усами нос.
В ответ на его действия человек всегда ласково гладил его между черных ушей и легонько трепал за усы. Потом хозяин вставал, шаркая тапочками, шёл на кухню и соображал завтрак на двоих.
Себе, как обычно – чёрный чай и овсянка, а Кузе – сухой корм, «хрустяшки» - так называл их хозяин.
Как только они заканчивали трапезу, мужчина шёл в ванную, а кот тем вре

Ревность

Он не нравился Чарли, но нравился Ольге, поэтому приходилось терпеть...
Приходя — обычно раз-два в неделю, — он всегда приносил что-то для Чарли, но только потому, что Ольга ему так сказала.
Она прекрасно знала Чарли и понимала, как его подкупить, ведь однажды сама провернула этот трюк...
Тогда Чарли был независимым чёрным котом, не знавшим тесных стен, но также не знавшим и ласки, а её порой не хватает так же сильно, как и сытости...
Раньше, когда прохожие видели Чарли перед собой, они торопились его обойти, повышали голос или пытались его прогнать, махали руками, а то и кидали камни и ветки.
Чарли злился, шипел и наверняка только добавлял своему демоническому, как он узнал п

Как взрослеют хозяева собак

— Это какое-то недоразумение, а не такса! Брак и позор! Она нас, как заводчиков дискредитирует! — ругалась женщина, недовольно глядя на Булочку. — Ты должен от нее избавиться!
— Ну, подожди немного. Я уже объявление дал. Глядишь, и заберет кто-нибудь даром-то... Она же хоть и неудачный, но ребенок. Жалко... — уговаривал мужчина.