Со страницы Владимира Фадеева.
НЕ ПОЗВОЛЯЙ ДУШЕ ЛЕНИТЬСЯ
24АПРЕЛЯ 1903 года родился Николай ЗАБОЛОЦКИЙ, русский поэт, как никто другой повлиявший на состояние поэзии середины прошлого века. Трудоголик («не позволяй душе лениться» - и его собственный принцип и завет), в любых жизненных обстоятельствах – а они были ох как не просты! – оставался верен и честен перед своей музой – поэзией. В молодости создал содружество поэтов-философов ОБЭРИУ и называл себя «поэтом голых конкретных фигур, придвинутых вплотную к глазам зрителя». Позже переписывался с Константином Циолковским, увлечённый русским космизмом. Когда травили и не печатали, занимался переводами: «Витязь в тигровой шкуре», «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле, «Тиль Уленшпигель» Ш. де Костера, «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта. В 1938 году Заболоцкого приговорили к пяти годам лагерей, но он продолжал писать даже в ссылке: в Караганде он закончил знаменитый перевод «Слова о полку Игореве» с древнерусского языка. После освобождения – фактическая бездомность, разобщённость с семьёй - и при этом глубоко философичные, музыкальные, «очень горькие, совершенно пушкинские по блеску, силе поэтического напряжения и глубине»(К. Паустовский) стихи: «А …Что есть красота/И почему её обожествляют люди?/Сосуд, в котором пустота,/Или огонь, мерцающий в сосуде?». «Два мира есть у человека:/ Один, который нас творил,/ Другой, который мы от века/ Творим по мере наших сил!»
Николай Алексеевич умер после второго инфаркта в 58 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
Гони ее от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому
Через сугроб, через ухаб!
Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в черном теле
И не снимай с нее узды!
Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвет.
А ты хватай ее за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.
Она рабыня и царица,
Она работница и дочь,
Она обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
ПРИЗНАНИЕ.
Зацелована, околдована,
С ветром в поле когда-то обвенчана,
Вся ты словно в оковы закована,
Драгоценная моя женщина!
Не весёлая, не печальная,
Словно с тёмного неба сошедшая,
Ты и песнь моя обручальная,
И звезда моя сумасшедшая.
Я склонюсь над твоими коленями,
Обниму их с неистовой силою,
И слезами и стихотвореньями
Обожгу тебя, горькую, милую.
Отвори мне лицо полуночное,
Дай войти в эти очи тяжёлые,
В эти чёрные брови восточные,
В эти руки твои полуголые.
Что прибавится – не убавится,
Что не сбудется – позабудется…
Отчего же ты плачешь, красавица?
Или это мне только чудится.
НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА
Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.
Ни тени зависти, ни умысла худого
Ещё не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине её горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье,–
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
***
В этой роще березовой,
Вдалеке от страданий и бед,
Где колеблется розовый
Немигающий утренний свет,
Где прозрачной лавиною
Льются листья с высоких ветвей,–
Спой мне, иволга, песню пустынную,
Песню жизни моей.
Пролетев над поляною
И людей увидав с высоты,
Избрала деревянную
Неприметную дудочку ты,
Чтобы в свежести утренней,
Посетив человечье жилье,
Целомудренно бедной заутреней
Встретить утро мое.
Но ведь в жизни солдаты мы,
И уже на пределах ума
Содрогаются атомы,
Белым вихрем взметая дома.
Как безумные мельницы,
Машут войны крылами вокруг.
Где ж ты, иволга, леса отшельница?
Что ты смолкла, мой друг?
Окруженная взрывами,
Над рекой, где чернеет камыш,
Ты летишь над обрывами,
Над руинами смерти летишь.
Молчаливая странница,
Ты меня провожаешь на бой,
И смертельное облако тянется
Над твоей головой.
За великими реками
Встанет солнце, и в утренней мгле
С опаленными веками
Припаду я, убитый, к земле.
Крикнув бешеным вороном,
Весь дрожа, замолчит пулемет.
И тогда в моем сердце разорванном
Голос твой запоет.
И над рощей березовой,
Над березовой рощей моей,
Где лавиною розовой
Льются листья с высоких ветвей,
Где под каплей божественной
Холодеет кусочек цветка,–
Встанет утро победы торжественной
На века.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1