Тем не менее и в их жизни было кое-что интересное. Всю биографию рассказывать не буду, но пять неочевидных фактов о братьях, входящих в тройку знаменитейших сказочников мира - расскажу.

Факт первый. Братьев Гримм было вовсе не двое.

Их было гораздо больше. Погодки Якоб и Вильгельм Гримм являлись представителями весьма многолюдной семьи, в которой родилось девять детей, восемь из которых были мальчиками - Фридрих, Якоб, Вильгельм, Карл, Фердинанд, Людвиг, еще один Фридрих и Георг. Единственная дочь Шарлотта Амалия Гримм (в замужестве - Хассенпфлуг), разумеется, была всеобщей любимицей.

Отец - известный юрист Филипп Вильгельм Гримм - умер, когда старшему из шести выживших детей, Якобу, было всего 11 лет.

Старшие сыновья уже собирались устраиваться на работу, но мать - Доротея Гримм - отправила их учиться в Кассель, где жила ее родная сестра Генриетта. Разумеется, одной ей обеспечивать такую ораву детей было почти невозможно, поэтому семья Гримм долго не могла выбиться из нищеты.

Во время учебы старшие сыновья очень увлеклись немецкой историей и культурой, при этом, как многие гуманитарии, постоянно нуждались в деньгах. Когда умерла мать и главой семьи стал 23-летний безработный Якоб, он записал в своем дневнике: «Умерла дорогая наша матушка, которую мы все горячо и нежно любили и которая в свой смертный час не могла утешить себя тем, что хотя бы один из шестерых детей, печально стоявших у смертного одра, теперь материально обеспечен».

Но Якобу повезло - ему предложили место директора в библиотеке курфюрста Касселя, где ему активно помогал безработный брат Вильгельм.

Кроме этих двоих, определенной известности добился разве что пятый сын Людвиг Гримм, художник и гравер, который стал одним из первых иллюстраторов сказок братьев.

Факт второй. Всем известно, что братья Гримм не сочиняли, а собирали сказки. Но если вы думаете, что они ходили по деревням и общались со старыми бабками - вы ошибаетесь.

Принципы научной записи фольклора были разработаны гораздо позже, а братья считали, что сказки детям рассказывают во всех семьях - и в деревнях, и в городах, и даже в замках. Поэтому респондентами братьев были самые разные люди, но в большинстве своем - из образованных слоев населения. Из простонародья отметилась разве что дочь трактирщика и жена портного Катарина Доротея Фиманн, большая любительница сказок.

А остальные... Дочери президента городского совета в Касселе Амалия, Жанетта и Мария Хассенпфлюг, представители баронского семейства фон Гакстгаузен, популярный художник Филипп Отто Рунге, о котором я уже упоминал...

А с одной из своих респонденток, дочерью богатого аптекаря и землевладельца Генриеттой Доротей Вильд (рассказавшей братьям ставшие знаменитыми сказки «Гензель и Гретель», «Госпожа Метелица», «Столик-накройся», «Три маленьких лесовика» и др.), Вильгельм Гримм настолько "сработался", что она вскоре стала его женой.

Якоб, кстати, так никогда и не женился, и всю жизнь прожил в доме младшего брата. Доротея часто шутила, что живет "с двумя мужчинами".

Факт третий. Несмотря на распространенное мнение "все сказки сочинялись для взрослых, поэтому в неадаптированном виде там сплошной секс, драгс и рок-н-ролл", свою книгу сказок братья Гримм с самого начала адресовали именно детям.

Напомню, что оригинальное название сборника, известного всему миру под именем "Сказки братьев Гримм" было «Kinder- und Hausmarchen», то есть «Детские и семейные сказки».

Вот только содержание некоторых сказок действительно было... как бы это сказать... не совсем детским.

Но братья по духу своему являлись прежде всего учеными-лингвистами, и были свято убеждены - что естественно, то не безобразно. Если сказку записали в таком виде, значит, ее в таком виде и надо читать.

Вильгельм именно так и оправдывался в предисловии ко второму изданию. Мол, некоторые родители боятся читать этот сборник маленьким детям, полагая, что он "не подходит или является неприличным для детей — например, когда речь идет о некоторых обстоятельствах или отношениях, а то и о чёрте — и поэтому родители не хотели давать им эту книгу в руки. Может быть, в отдельных случаях такая озабоченность обоснована, но ведь очень легко выбрать для чтения другую сказку; в целом же эта озабоченность излишняя.
Ничто нас здесь не может оправдать лучше, чем сама природа, которая те или иные цветы и листья окрасила именно в этот подходящий цвет и придала им именно эту форму; кому же это из-за их собственного вкуса не нравится, о чем природа не знает, тот легко может пройти мимо, но он не может требовать, чтобы все было перекроено и перекрашено по-другому».

Но родителей тоже можно понять - не всем детям нравится читать про девушку-безручку с привязанными за спиной отрубленными отцом руками, пляски мачехи до смерти в раскаленных железных башмаках в финале "Белоснежки" или выклеванные птицами глаза сестер Золушки.

К тому же во втором издании Вильгельму (Якоб категорически отказался этим заниматься) все равно пришлось убрать из сказок мотивы соперничества «мама-дочка», инцест, аборты и откровенные сексуальные намеки - как в «Короле-Лягушонке», где после превращения того в принца они сразу же «счастливо спят вместе».

Но все читавшие сборник подтвердят - "жести" там все равно осталось преизрядно. Взять ту же "Сказку про можжевельник", рассказанную вышеупомянутым художником Рунге:

«…только маленький мальчик нагнулся к сундуку, как злой дух подтолкнул мачеху: бац! — и захлопнула она крышку, и отлетела голова и упала между красными яблоками. Испугалась мачеха и подумала: «Что же мне теперь делать? » Она поднялась в свою комнату, подошла к шкафу, достала из нижнего ящика свой белый платок, потом приставила голову мальчика к шее и так обвязала ее платком, что ничего не было видно; посадила затем мальчика у двери на стуле и сунула ему в руку яблоко.
Вскоре пришла Марленикен к своей матери на кухню, та стояла у печки, и была перед ней на плите кастрюля с горячей водой, и она все время ее помешивала.
— Матушка, — сказала Марленикен, — а братец сидит у двери, и такой он бледный-бледный, и яблочко у него в руке. Я попросила его дать мне яблочко, а он мне ничего не ответил, и стало мне так страшно.
— А ты ступай туда опять, — сказала мать, — если он тебе не ответит, ты ударь его по уху.
Пошла Марленикен и говорит:
— Братец, дай мне яблочко.
А он молчит, ничего не говорит. И ударила она его по уху, и покатилась голова наземь. Испугалась девочка, стала плакать и кричать; побежала к матери и говорит:
— Ох, матушка, я отбила брату голову! — и она плакала, плакала, и никак нельзя было ее утешить.
— Марленикен, — сказала мать, — что ж ты наделала?! Но смотри, молчи, чтоб никто не узнал об этом, теперь ничего уже не поделаешь, мы его в супе сварим.
Взяла мать маленького мальчика, порубила его на куски, положила их в кастрюлю и сварила в супе. А Марленикен тут же рядом стояла и плакала, плакала, и все ее слезы падали в кастрюлю, так что и соли не надо было класть».

Слушай сыночка, слушай, доченька...

Все лучшее - детям!

Факт четвертый. Братья Гримм обессмертили свое имя не только в литературе, но и в медицине.

В психиатрии, например, существует «синдром Умной Эльзы» - это когда человека преследуют навязчивые и необоснованные страхи о своем будущем. Назван в честь сказки "Умная Эльза", известной любому немцу, да и не только немцу:

«И вот начала Умная Эльза плакать и причитать: «Коли выйду я замуж за Ганса, и родится у нас ребенок, и вырастет он, и пошлём мы его в погреб пива нацедить, вдруг упадет ему на голову кирка и убьёт его насмерть».

Факт пятый: Якоб Гримм считается одним из отцов-основателей лингвистики как научной дисциплины (Вильгельм все-таки был больше писателем, чем ученым, а вот старший брат - наоборот). Его книга "Германская мифология" до сих пор производит сильное впечатление, особенно впечатляют поиски происхождения тех или иных имен собственных на основе их написания и произношения в разные периоды развития германского языка.

Это, в общем-то, и есть так называемый "Закон Гримма", открывший закономерность в изменении индоевропейских смычных согласных, который до сих пор изучают и применяют все языковеды.

Главным дело своей жизни Якоб и Вильгельм Гриммы считали "Немецкий словарь", где в алфавитном порядке должны были быть перечислены и объяснены все немецкие слова. Именно над ним братья работали все последние годы своей жизни.

Вильгельм умер на букве D.

Якоб, переживший младшего брата на четыре года, скончался прямо за рабочим столом, описывая слово «Frucht» - фрукт.

Но в историю человечества они вписали себя своими сказками, ставшими самой известной немецкой книгой на Земле.

Эта штука действительно оказалась посильнее "Фауста" Гете. "Сказки братьев Гримм" давно обошли "Фауста" и по тиражам, и по количеству переизданий, и по количеству переводов - сегодня их можно прочесть более чем на 160 языках планеты.