Кандидатура не очевидная еще и потому, что классические сказки Давыдычев, конечно, писал - например, "Руки вверх! или Враг № 1" или "Генерал-лейтенант Самойлов возвращается в детство".

Но вот лучшие его книги, будучи абсолютными сказками по сути своей, формально обошлись без чудес и волшебства.

И я вам так скажу - во всех сборниках сказок существуют три раздела. И, кроме "волшебных сказок", в книжках неизменно присутствуют "бытовые сказки".

Так вот, Лев Давыдычев писал бытовые сказки. И это лучшее определение, которое им можно дать.

Но, прежде чем перейти к сказкам, по традиции - пару слов об авторе.

Лев Иванович Давыдычев родился, прожил жизнь и умер в суровом Пермском крае. Свою автобиографию он начал такими словами:

"Появился я на этом белом свете в городе Соликамске в одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году в новогоднюю ночь полуживым. Затем много и разнообразно болел. Выходил меня — о нем всегда помнили в нашей семье — фельдшер Балахнин.

Первую претендующую на литературность фразу я произнес четырехлетним, повергнув маму едва ли не в обморок:

— Долго мне не прожить".

Между прочим, 1927 год рождения - это поколение "опоздавших на войну". Когда началась Великая Отечественная, комсомольцу Давыдычеву было 14, когда закончилась - 18.

За эти четыре года он успел поступить в Пермский нефтяной техникум, изучить специальность и отправится на работу на Северокамское месторождение, где была получена первая в Прикамье девонская нефть.

В 1945-м ему трижды приходила повестка, он трижды являлся в военкомат бритый наголо и готовый к отправке, но все три визита завершились фразой: "Иди, работай!" - у работников нефтепромыслов была правительственная бронь.

О своем отношении к этому эпизоду биографии Давыдычев проговорится только через несколько десятилетий, будучи уже самым успешным пермским писателем:

«Без громких слов, а просто от души – я иногда жестоко стыжусь, что не был на войне, хотя, конечно, понимаю, что стыд этот надуман, неразумен и оскорбителен не только для меня одного.

И все-таки: ведь Витька был старше меня всего на один месяц. Его призвали, а меня – нет… Больше двадцати лет прошло – надо ли переживать?

По-моему – очень надо…

Был Витька.

Была Елена.

И Генка Смородников был…

А я все еще есть.

И я не знаю, сделал ли я хоть что-нибудь, чтобы настоящей ценой оплатить право остаться в живых не только потому, что родился, но и потому, что нужен живым».

Нет, не пугайтесь, пафоса больше не будет. Кто читал, тот знает - Давыдычев это не про пафос.

Давыдычев - это когда смешно и умно одновременно, что редкость.

Шутить он любил всегда. Иногда - с перебором.

После года работы в "нефтянке" юноша поступил в Пермский университет. Точнее, тогда вуз назывался Молотовский государственный университет имени А. М. Горького, потому что Пермь была городом Молотовым. И уже заканчивая филологический факультет в 1951 году, на госэкзамене по истории на вопрос: «Чем завершилась речь Сталина на XVII съезде партии?» без пяти минут выпускник ответил: «Бурными аплодисментами». После чего был мгновенно исключен из университета и диплом защищал в 1952-м, со следующим курсом.

Писать Давыдычев начал еще до войны, в детстве, тогда же начал и печататься.

Во время учебы в техникуме был редактором газеты геологического отделения «Побежалось» и сатирического журнала «Псевдоморфоза по Крокодилу». Поэтому, став дипломированным филологом, закономерно оказался в штате областной газеты «Звезда».

В первых своих книгах, как и все начинающие писатели, Давыдычев переплавлял в тексты собственную жизнь. Его дебютная повесть "Бутылочка нефти", опубликованная в 1950 году, сами понимаете чему посвящена. Студенческие годы вылились в книгу о студентах-филологах «Горячие сердца» (1953), а буйная деятельность по выпуску газеты стала повестью из жизни молодых журналистов «Трудная любовь» (1955).

На этом биография закончилась и пришлось учиться писать не только не про себя.

И в этом Лев Давыдычев преуспел, став детским писателем и прославившись в довольно юном возрасте. Вот он с пермской же писательницей Евгенией Трутневой на встрече с читателями.

Большую популярность получила уже первая его детская повесть с длинным названием: «Друзья мои, приятели, или Повесть о том, как жили ребята в Нижних Петухах, ловили тигра, строили вездеход, воевали с крапивой, провинились, и что из этого получилось».

Вообще, длинные названия были, как сейчас говорят, его фирменной "фишкой". Он явно пародировал моду XVIII века с тогдашними названиями вроде «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами. Написано им самим».

У книги, которая в 1961 году принесла ему всесоюзную славу, название тоже не короткое: «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семенова, второклассника и второгодника, написанная на основе личных наблюдений автора и рассказов, которые он слышал от участников излагаемых событий, а также некоторой доли фантазии».

Это невероятно смешная ("Тётя эта была страшная злюка. Если бы разрешили есть людей, то она в первый же день съела бы человек пять") и столь же жизненная история юного оболтуса, забывающего дома голову, не желающего быть УО и хлопотавшего в министерстве насчет пенсии.

Книга была настолько круто сделана, что через пять лет появился фильм "Три с половиной дня из жизни Ивана Семенова, второклассника и второгодника" (1966).

Это был первый и последний, но при этом исключительно удачный художественный фильм Пермской студии телевидения. Достаточно сказать, что картину продали для проката в 37 стран мира и кулак Аделаиды обсуждали дети разных народов.

Этим все, конечно, не ограничилось, Давыдычева переливали в другие формы искусства много и активно.

По его произведениям сделаны четыре художественных фильма, несколько мультфильмов, кукольные спектакли, мюзикл, не обошлось без современного римейка (традиционно никакого), существует даже опера Дмитрия Батина «Страсти по Ивану Семенову». Да, еще памятник Ивану Семенову в Перми.

Но та, снятая по горячим следам экранизация оказалась самым удачным переложением книги.

Да, в общем, что про нее говорить? Фраза "Б-б-без сиропа" намертво впивается в мозг и живет там, даже когда фильм уже не помнишь. А гиперопека бабушки?

А могучий "буксир" Аделаида, честно предупредившая Семенова, что, хотя девочек бить нельзя, ее - можно.

Поскольку она сама этим делом не брезгует.

Меж тем писатель Давыдычев развивал триумф. Через два года после "Семенова", в 1963-м, у него выходит книга «Лёлишна из третьего подъезда, или Повесть о доброй девочке, храбром мальчике, укротителе львов, двоечнике по прозвищу Пара, смешном милиционере и других интересных личностях, перечислить которых в названии нет никакой возможности, потому что оно и так получилось слишком длинным».

Историю о том, как в провинциальный город приехал цирк-шапито, скроенную автором по лекалам циркового же представления, я в детстве зачитал в лоскуты.

И навсегда запомнил фразу дрессировщика Эдуарда Ивановича: "Пустяки. Вся жизнь состоит из того, что попадаешь в истории. Главное, чтоб вас не съели. Всё остальное — пустяки".

Знаете, в жизни она мне пригодилась гораздо больше, чем, например, геометрия.

Я уже приготовился было к долгому рассказу о беспробудном соне Петьке-паре, хорошей девочке с тигренком Лелишне Охлопковой, злой девочке Сусанне Кольчиковой, дрессирующей родителей, Викторе-победителе, малолетнем карманнике Головешке и прочих милиционерах и фокусниках, но потом понял - ни к чему.

Те, кому повезло прочитать про них в детстве - и без того их помнят.

А остальным я просто процитирую начало "Лелишны":

"Лёля Охлопкова, которую все называют Лёлишна, живет в нашем доме – в третьем подъезде, на пятом этаже. Ей одиннадцать лет.

Живет она с дедушкой. Родители ее умерли. Хотели Лёлишну взять в детский дом, но дедушка сказал:

– Не выйдет.

И заплакал. Потом дедушку хотели взять в дом для престарелых, но Лёлишна сказала:

– Не выйдет.

И не заплакала, потому что хотя и была маленькой, да еще девочкой, но характер у нее был мужественный. Она сказала дедушке:

– Пойдем-ка лучше купим мороженого.

Так они и сделали".

И заодно объясню - почему я называю книги Льва Давыдычева "бытовыми сказками".

Не секрет, что и отечественная, и мировая детская литература часто кормят подрастающее поколение сладенькими назидательными историями с черно-белыми персонажами.

Книги Давыдычева уникальны тем, что при всей занимательности сюжета и могучем чувстве юмора автора, он один из первых заставил своих юных героев жить в реальном мире.

Настоящем, реальном.

И в этом мире, например, водятся плохие взрослые.

Причем даже не патентованные злодеи-антагонисты, буа-ха-ха, необходимые для развития сюжета, а проходные эпизодические персонажи. Помните тетю-злюку, которая кушала бы людей? Это мама "буксира" Аделаиды, работник торговли по прозвищу "Крокодил", которая издевается над покупателями и вставила золотые зубы всей семье, включая дочь-школьницу. Сколько я помню, она в книге даже ничего особенного не делает, просто такой человек.

И таких персонажей из реальности у Давыдычева настолько богато, что автор даже вынужден доверительно обращаться к читателям:

"Бывают среди взрослых и плохие люди, даже очень плохие. Это я вам говорю по секрету, и вы уж меня, пожалуйста, не выдавайте. Подрастёте – сами увидите, что я прав".

Более того, у Давыдычева даже положительные взрослые периодически косячат и подставляют других, как дедушка Лелишны:

"Дедушка лежал с таким оскорбленным видом, словно по вине Лелишны не смог сегодня пойти в цирк. А она пошла на кухню варить ему манную кашу. И тихонько напевала:

- Не везет, не везет,
Это так ужасно.
А вот если бы везло,
Было бы прекрасно...

Думаю, вы с этим согласитесь".

Честность автора закономерно оборачивается неоднозначностью, и родители до сих пор до хрипоты спорят в соцсетях, что делать с бабушкой второгодника Семенова, которая сто пудов своим воспитанием угробит внука, и справедливо ли автор наказал Сусанну Кольчикову.

А автор только руками извиняюще разводит:

"Зачем в книге для детей показывать взрослых в смешном виде? Да я бы рад всех показывать только в хорошем виде, но это будет неправда, да и неверно. Я тогда буду, просто говоря, обманщиком. Нет, встретятся на вашем пути и хорошие, и смешные, и плохие люди. И я хочу, чтобы вы были готовы ко всем встречам".

Культурологи уверяют, что одна из главнейших функций сказки - честно рассказать детям о мире, в котором им придется жить.